Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Сейчас не для кого не секрет, что война 1941 - 1945 года имела элименты Второй Гражданской, так как против незаконно захватившего власть в 1917 году большевизма воевало около 2 миллионов человек, 1,2 миллиона граждан СССР и 0,8 миллиона белоэмигрантов. В СС было всего 40 дивизий, 10 из которых были укомплектованы из граждан Российской Империи (14-я Украинская, 15-я и 19-я Латышские, 20-я Эстонская, 29-я Русская, 30-я Белорусская, две казачих дивизии СС, Северокавказская, бригады СС Варяг, Десна, Нахтигаль, Дружина и так далее. Была так же РНА генерала Смысловского, Русский Корпус генерала Скородумова, Казачий Стан Доманова, РОА генерала Власова, Украинская Повстанческая Армия (УПА), Восточные дивизии Вермахта, полиция, хиви. Было много наших соотечественников и непосредственно в немецких подразделениях, а не только в национальных формированиях.

Сегодня бы хотелось поговорить об РОА(Русская Освободительная Армия ) Генерала Власова.

P.S. Статья не оправдывает РОА и не обвиняет не в чём. Статья исключительно была сделана для исторической справки. Каждый сам для себя решает, кем они были героями или предателями, но это часть нашей истории и думаю, каждый имеет права знать об этом истории.

Русская освободительная армия , РОА — воинские части, воевавшие на стороне Адольфа Гитлера против СССР, сформированные немецким штабом Войск СС во время Великой Отечественной Войны из русских коллаборационистов.

Армия формировалась, в основном, из советских военнопленных, а также из числа русских эмигрантов. Неофициально ее членов называли «власовцами», по имени их руководителя, генерал-лейтенанта Андрея Власова.



История:

РОА была сформирована преимущественно из советских военнопленных, попавших в немецкий плен в основном в начале Великой Отечественной войны, во время отступления Красной армии. Создателями РОА была заявлена как воинское формирование, создаваемое для «освобождения России от коммунизма » (27 декабря 1942). Генерал-лейтенант Андрей Власов, попавший в плен в 1942 году, вместе с генералом Боярским предложили в письме немецкому командованию организовать РОА. Начальником штаба был назначен генерал Фёдор Трухин, его заместителем — генерал Владимир Баерский (Боярский), начальником оперативного отдела штаба — полковник Андрей Нерянин. В число руководителей РОА также входили генералы Василий Малышкин, Дмитрий Закутный, Иван Благовещенский, бывший бригадный комиссар Георгий Жиленков. Чин генерала РОА имел бывший майор Красной армии и полковник вермахта Иван Кононов. В походных церквях РОА служили некоторые священники из русской эмиграции, в том числе священники Александр Киселёв и Дмитрий Константинов.

Среди руководства РОА были и бывшие генералы гражданской войны в России из Белого Движения: В. И. Ангелеев, В. Ф. Белогорцев, С. К. Бородин, полковники К. Г. Кромиади, Н. А. Шоколи, подполковник А. Д. Архипов, а также М. В. Томашевский, Ю. К. Мейер, В.Мельников, Скаржинский, Голубь и другие, а также полковник И. К. Сахаров (в прошлом лейтенант испанской армии генерала Ф. Франко). Поддержку также оказывали: генералы А. П. Архангельский, А. А. фон Лампе, А. М. Драгомиров, П. Н. Краснов, Н. Н. Головин, Ф. Ф. Абрамов, Е. И. Балабин, И. А. Поляков, В. В. Крейтер, Донской и Кубанский атаманы генералы Г. В. Татаркин и В. Г. Науменко.

Многое для создания коллаборационисткой РОА сделал служивший в германской армии капитан В. К. Штрик-Штрикфельдт.

Финансировалась армия целиком и полностью немецким государственным банком .

Однако между бывшими советскими пленными и белыми эмигрантами существовал антагонизм, и последние постепенно были вытеснены из руководства РОА. Большинство из них служило в других, не связанных с РОА русских добровольческих формированиях (лишь за несколько дней до конца войны формально присоединённых к РОА) — Русском Корпусе, бригаде генерала А. В. Туркула в Австрии, 1-й Русской национальной армии, полку «Варяг» полковника М. А. Семенова, отдельном полку полковника Кржижановского, а также в казачьих соединениях (15-й Казачий кавалерийский корпус и Казачий стан).

28 января 1945 года РОА получила статус вооруженных сил союзной державы, сохраняющей нейтралитет по отношению к США и Великобритании. 12 мая 1945 года был подписан приказ о роспуске РОА.

После победы СССР и оккупации Германии большинство членов РОА было передано советским властям. Некоторой части «власовцев» удалось сбежать и получить убежище в западных странах и избежать наказания.

Состав:

На конец апреля 1945 г. А. А. Власов имел в своём подчинении вооружённые силы в следующем составе:
1-я дивизия генерал-майора С. К. Буняченко (22 000 чел.)
2-я дивизия генерал-майора Г. А. Зверева (13 000 чел.)
3-я дивизия генерал-майора М. М. Шаповалова (не вооруженная, имелся лишь штаб и 10 000 добровольцев)
запасная бригада подполковника (впоследствии полковника) С. Т. Койды (7000 чел.) — единственный командир крупного соединения, не выданный оккупационными властями США советской стороне.
Военно-Воздушные Силы генерала В. И. Мальцева (5000 чел.)
дивизион ПТО
офицерская школа генерала М. А. Меандрова.
вспомогательные части,
Русский Корпус генерал-майора Б. А. Штейфона (4500 чел.). Генерал Штейфон скоропостижно скончался 30 апреля. Корпус, сдавшийся советским войскам, возглавлял полковник Рогожкин.
Казачий Стан генерал-майора Т. И. Доманова (8000 чел.)
группа генерал-майора А. В. Туркула (5200 чел.)
15-й казачий кавалерийский корпус генерал-лейтенанта X. фон Паннвица (более 40 000 чел.)
казачий резервный полк генерала А. Г. Шкуро (более 10 000 чел.)
и несколько мелких формирований численностью менее 1000 чел.;
охранные и карательные легионы, батальоны, роты; Русская освободительная армия Власова; Русский охранный корпус Штейфона; 15-й казачий корпус фон Паннвица; отдельные воинские формирования, не входившие в РОА; «добровольные помощники» — «хиви».

В целом в этих формированиях числилось 124 тысячи человек. Эти части были разбросаны на значительном расстоянии друг от друга.

Я, верный сын моей Родины, вступая добровольно в ряды Русской освободительной армии, торжественно клянусь: честно бороться против большевиков, на благо моей Родины. В этой борьбе против общего врага, на стороне Германской армии и её союзников, клянусь быть верным и беспрекословно повиноваться Вождю и Главнокомандующему всех освободительных армий Адольфу Гитлеру. Я готов, во исполнение этой клятвы, не щадить себя и свою жизнь.

Я, как верный сын моей Родины, вступая добровольно в ряды бойцов Вооруженных сил народов России, перед лицом соотечественников присягаю - для блага моего народа, под главным командованием генерала Власова бороться против большевизма до последней капли крови. Эта борьба ведется всеми свободолюбивыми народами в союзе с Германией под главным командованием Адольфа Гитлера. Я клянусь быть верным этому союзу. Во исполнение этой клятвы я готов отдать свою жизнь.



Символика и знаки различия:

В качестве флага РОА использовался флаг с Андреевским крестом, а также российский триколор. Использование российского триколора, в частности, документально зафиксировано в кадрах съемки парада 1-й Гвардейской бригады РОА во Пскове 22 июня 1943 г., на фотохронике построения власовцев в Мюнзингене, а также иных документах.

Полностью новую униформу и знаки различия РОА можно было увидеть в 43-44 годах на солдатах восточных батальонов, расквартированных во Франции. Сама униформа шилась из материи серовато-голубого цвета (запасы трофейного французского армейского сукна) и по покрою представляла собой компиляцию русской гимнастерки и немецкого мундира.

Погоны солдат, унтер-офицеров и офицеров были образца русской царской армии и шились из темно-зеленой материи с красной окантовкой. У офицеров вдоль погона шли узкие одна или две красные полоски. Генеральские погоны были также царского образца, но чаще встречались все те же зеленые с красным кантом погоны, а генеральский "зиг-заг" изображался красной полоской. Размещение знаков различия у унтер-офицеров примерно соответствовало царской армии. У офицеров и генералов количество и размещение звездочек (немецкого образца) соответствовало немецкому принципу:

На рисунке слева на право: 1 - солдат, 2 - ефрейтор, 3 - унтер-офицер, 4 - фельдфебель, 5 - подпоручик (лейтенант), 6 - поручик (старший лейтенант), 7 - капитан, 8 - майор, 9 - подполковник, 10 - полковник, 11 -генерал-майор, 12 - генерал-лейтенант, 13 - генерал. Последнее звание высшее в РОА Петлицы также предусматривались трех типов - солдатская. и унтер-офицерская, офицерская, генеральская. Офицерская и генеральские петлицы окантовывались соответственно серебристым и золотистым жгутиками. Однако встречалась петлица, которую могли носить как солдаты, так и офицеры. Эта петлица имела красную окантовку. В верхней части петлицы помещалась серая германская пуговица, а вдоль петлицы шел 9мм. аллюминевый галун.

"Россия - наша. Прошлое России - наше. Будущее России - тоже наше" (ген. А. А. Власов)

Печатные органы: газеты «Боец РОА » (1944), еженедельник «Доброволец » (1943-44), «Фронтовой листок для добровольцев » (1944), «Добровольческий вестник » (1944), «Набат » (1943), «Страница добровольца » (1944), «Голос воина » (1944), «Заря » (1943-44), «Труд », «Пашня », еженедельник «Правда » (1941-43), «В штыки ». Для Красной Армии: «Сталинский воин », «Отважный воин », «Красная Армия », «Фронтовик », «Советский воин ».

Генерал Власов писал: "Признавая независимость каждого народа, национал-социализм представляет всем народам Европы возможность по-своему строить собственную жизнь. Для этого каждый народ нуждается в жизненном пространстве. Обладание им Гитлер считает основным правом каждого народа. Поэтому, оккупация русской территории немецкими войсками не направлена к уничтожению русских, а наоборот - победа над Сталиным возвратит русским их Отечество в рамках семьи Новой Европы".

16 сентября 1944 года в ставке рейхсфюрера СС в Восточной Пруссии состоялась встреча Власова и Гиммлера, в ходе которой последний заявил: "Господин генерал, я разговаривал с фюрером, с этой минуты можете считать себя главнокомандующим армии в чине генерал-полковника". Через несколько дней началась реорганизация штаба. До этого в штаб, кроме Власова и В.Ф. Малышкина входили: комендант штаба полковник Е.В. Кравченко (с 09.1944 г. полковник К.Г. Кромиади), начальник личной канцелярии майор М.А. Калугин-Тензоров, адъютант Власова капитан Р. Антонов, завхоз лейтенант В. Мельников, офицер связи С.Б. Фрелнх и 6 солдат.

14 ноября 1944 г. в Праге состоялся учредительный съезд Комитета освобождения народов России (КОНР), председателем которого был выбран А. Власов. В своем вступительном слове Власов сказал: "Сегодня мы можем заверить фюрера и весь немецкий народ, что в их тяжелой борьбе против злейшего врага всех народов - большевизма, народы России являются их верными союзниками и никогда не сложат оружия, а пойдут плечо к плечу с ними до полной победы.". На съезде было объявлено о создании Вооруженных сил КОНР (ВС КОНР) во главе с Власовым.

После съезда из Дабендорфа в Далем были переведены рота охраны майора Беглецова и хозрота майора Шишкевича. Комендантом штаба вместо Кромиади был назначен майор Хитров. Кромиади был переведен на должность начальника Личной канцелярии Власова, его предшественник подполковник Калугин - на должность начальника Отдела безопасности.

18 января 1945 года Власов, Ашенбренер, Крегер встретились со статс-секретарем германского МИДа бароном Стенграхтом. Был подписан договор о субсидировании германским правительством КОНРа и его ВС. В конце января 1945 г. когда Власов посетил министра иностранных дел Германии фон Риббенторпа, тот сообщил Власову, что для КОНР предоставляются денежные кредиты. Андреев по этому поводу свидетельствовал на суде: “Я как начальник главного финансового управления КОНР ведал всеми финансовыми средствами Комитета. Все финансовые средства я получал из государственного банка Германии с текущего счета Министерства внутренних дел. Все денежные суммы из банка я получал по чекам, выписанным представителями Министерства внутренних дел Сиверсом и Рюппеяем, которые контролировали финансовую деятельность КОНР. По таким чекам я получил около 2 миллионов марок”.

28 января 1945 года Гитлер назначил Власова Главнокомандующим Русскими вооруженными силами. К РОА стали относится как к ВС союзной державы, временно подчиненным в оперативном отношении Вермахту.

"Телеграмма рейхсфюрера СС генералу Власову. Составлено по указанию обергруппенфюрера Бергера. Фюрер назначил вас со дня подписания этого приказа верховным командующим 600-й и 650-й русскими дивизиями. Одновременно на вас будет возложено верховное командование всеми новыми формирующимися и перегруппирующимися русскими соединениями. За вами будет признано дисциплинарное право верховного главнокомандующего и одновременно права производства в офицерские чины вплоть до подполковника. Производство в полковники и генералы происходит по согласованию с начальником главного управления СС по существующим для великогерманской империи положениям. Г.Гиммлер".

10 февраля 1945 г. генерал-инспектор добровольческих соединений Э. Кестринг сообщил Власову, что ввиду завершения создания 1-й дивизии и достигнутого прогресса в формировании 2-й, он может официально вступить в командование обоими соединениями.

Парад с принятием присяги состоялся 16 февраля в Мюзингене. На параде присутствовали Кестринг, Ашенбреннер, командующий 5-м в.о. в Штуттгарте Файель, начальник полигона в Мюзингене ген. Веннигер. Парад начался с обхода войск Власовым. Буняченко поднял руку в арийском приветствии и отрапортовал. Закончив обход, Власов взошел на трибуну и сказал следующее: "В годы совместной борьбы зародилась дружба русского и немецкого народов. Обе стороны совершали ошибки, но пытались исправить их - и это говорит об общности интересов. Главное в работе обеих сторон — это доверие, взаимное доверие. Я благодарю русских и немецких офицеров, которые участвовали в создании этого союза. Я убежден в том, что мы скоро вернемся на нашу родину с теми солдатами и офицерами, которых я вижу здесь. Да здравствует дружба русского и немецкого народов! Да здравствуют солдаты и офицеры Русской армии!". Затем начался парад 1-й дивизии. Шли три пехотных полка с винтовками наперевес, артиллерийский полк, истребительный противотанковый дивизион, батальоны саперов и связи. Шествие замыкала колонна танков и САУ. В тот же день Русский Корпус объявил о вхождении в состав РОА.

Текст присяги РОА/ВС КОНР: «Как верный сын моей Родины, я добровольно вступаю в ряды войск Комитета Освобождения Народов России. В присутствии моих земляков я торжественно клянусь честно сражаться до последней капли крови под командой генерала Власова на благо моего народа против большевизма. Эта борьба ведется всеми свободолюбивыми народами под высшей командой Адольфа Гитлера. Я клянусь, что останусь верным этому союзу».

20 февраля 1945 года заместителю представителя Международного Красного Креста в Германии был передан меморандум КОНРа о защите интересов военнопленных из РОА, если они сдадутся в плен представителям западных держав. При вступлении в контакт с Международным Красным Крестом Власов рассчитывал на помощь секретаря организации барона Пилара фон Пилаху, русского офицера.

К концу марта 1945 г. общая численность ВС КОНР составила около 50 000 человек.

24 марта 1945 г. на Всеказачьем съезде в Вировитице (Хорватия) было принято решение об объединении казачьих войск с ВС КОНР. К Власову присоединилась также бригада генерал-майора А.В. Туркула, который начал формирование полков в Лиенце, Любляне и Филлахе.

От сотрудничества с Власовым отказался генерал-майор Смысловский, возглавлявший 1-ю Русскую национальную армию. Остались без результата переговоры с генералом Шандруком о включении в состав ВС КОНР дивизии СС "Галичины". Германское командование не стало подчинять Власову 9-ю пбр. генерал-майора фон Хеннинга, в Дании. Позднее в состав 1-й дивизии вошел один из полков бр. (714-й), стоявший с февраля на Одерском фронте под командованием (с начала марта) полковника Игоря Конст. Сахарова (участник гражданской войны в Испании, руководитель Испанского отделения Российской Фашисткой партии).

Для проверки боеспособности ВС КОНР по приказу Гиммлера была сформирована штурмовая группа (505 чел.) полковника И.К. Сахарова. Вооруженная винтовками SG-43, автоматами MP-40 и фаустпатронами, группа была введена в бой 9 февраля на участке между Вриценом и Гюстебизе в р-не Кюстрина с целью выбить советские войска с плацдарма на западном берегу Одера. Отряд в составе дивизии "Дёбериц" участвовал в боях против 230-й стр. див. Командующий 9-й армией ген. Буссе приказал командиру 101 корпуса ген. Берлину и командиру дивизии полковнику Хюнберу "принять русских дружески" и "очень умно вести себя с ними в политическом отношении". На отряд возлагалось задача в ходе ночной атаки освободить ряд населенных пунктов на участке 230-й сд РККА и склонить ее солдат к прекращению сопротивления и сдаче в плен. В ходе ночной атаки и 12-часового боя власовцам, переодетым в красноармейскую форму, удалось овладеть несколькими опорными пунктами и взять в плен 3 офицеров и 6 солдат. В последующие дни отряд Сахарова предпринял две разведки боем в р-не г. Шведт и участвовал в отражении танковой атаки, уничтожив 12 танков. О действиях русских командующий 9-й армией генерал пехоты Буссе докладывал главному командованию германских сухопутных войск (ОКХ), что русские союзники отличились умелыми действиями офицеров, и храбростью солдат. Геббельс записал в своем дневнике: "... в ходе операции Cахарова в районе Кюстрина великолепно сражались войска генерала Власова... Сам Власов считает, что, хотя у Советов достаточно танков и оружия, они, тем не менее, столкнулись с почти неразрешимыми трудностями снабжения из тыла. На Одере у них сосредоточена масса танков, но им не хватает бензина...". Ген. Берлин лично наградил солдат и офицеров Железными Крестами (Сахаров был награжден Железным Крестом 1-го класса), Власов получил по этому случаю личное поздравление Гиммлера. После этого Гиммлер заявил Гитлеру, что хотел бы иметь больше русских войск в своем подчинении.

26 марта на последнем заседании КОНР было принято решение постепенно стянуть все формирования в Австрийские Альпы для капитуляции англо-американцам.

13 апреля посол Швейцарии в Берлине Цендер сообщил, что приход на территорию Швейцарии власовцев нежелателен, т.к. это может повредить интересам страны. Отказало швейцарское правительство и лично Власову.

В апреле с заданием установить контакт с союзниками Власов послал капитана Штрик-Штрикфельда и генерала Малышкина.

10 апреля Южная группа РОА выступила в р-н Будвайса-Линца. Сюда же с Одерского фронта двинулась 1-я дивизия. В начале мая она находилась недалеко от Праги, где к этому времени вспыхнул мятеж. Чехир по радио обратились с просьбой о помощи.

11 мая Власов сдался американцам и находился в Шлиссельбургской крепости на положении военнопленного. В 14 часов 12 мая под охраной американского конвоя он был отправлен в вышестоящий американский штаб, якобы для переговоров. Колонна автомашин была остановлена советскими офицерами. Под угрозой оружия они потребовали, чтобы Власов и находившийся с ним Буняченко пересели в их машины. Американские офицеры и солдаты не вмешивались. Германские историки полагают, что заместитель НШ 12 корпуса американской армии, полковник П. Мартин, играл в этом не последнюю роль.

Офицеров РОА расстреливали без суда, а всех остальных в задраенных товарных вагонах направляли в концлагеря. Те, кто не был приговорен к смертной казни и лагерным срокам, по постановлению Госкомитета обороны от 18 августа 1945 г. получили внесудебным порядком 6 лет спецпоселения.

На закрытом судебном процессе кроме Власова предстали - Малышкин, Жиленков, Трухин, Закутный, Благовещенский, Меандоров, Мальцев, Буняченко, Зверев, Корбуков и Шатов. Суд приговорил их к смертной казни, через повешенье. Приговор был приведен в исполнение 1 августа 1946 г.

1. Главнокомандующий: генерал-лейтенант Андрей А. Власов, бывший командующий 2-й ударной армии РККА. Железный Крест (9.02.1945).

2. НШ и заместитель главнокомандующего: генерал-майор Ф.И. Трухин (08.1946, повешен), бывший заместитель НШ Северо-Западного фронта РККА

3. заместитель НШ: полковник (c 24.09.1944 генерал-майор) В.И. Боярский

4. офицер при Главкоме для особых поручений: Николай Алексан. Троицкий (р. 1903), в 1924 г. окончил Симбирский политехнический ин-т, затем Московский архитектурный ин-т. Работал в Наркомпроссе, ученым секретарем Московского архитектурного об-ва, заместителем ученого секретаря Академии архитектуры СССР. Арестован в 1937 г., 18 месяцев находился под следствием на Лубянке. В 1941 г. попал в плен, до 1943 г. находился в концлагере. Соавтор Пражского манифеста КОНР. После войны один из руководителей и организаторов СБОНР. В 1950-55 гг. директор Мюнхенского ин-та по изучению истории и культуры СССР. Автор книги "Концентрационные лагери СССР" (Мюнхен, 1955) и серии новелл.

5. адъютант руководящей группы Штаба: подпоручик А.И. Ромашин, Ромашкин.

6. комендант штаба: полковник Е.В. Кравченко

7. офицер для особых поручений: старший лейтенант М.В. Томашевский. Окончил юрфак Харьковского университета.

8. офицер связи: Никол. Владим. Ващенко (1916 - после 1973), летчик, в 1941 г. был сбит и взят в плен. Окончил курсы пропагандистов в Люкенвальде и Дабендорфе.
начальник канцелярии: поручик С.А. Шейко
переводчик: подпоручик А.А. Кубеков.
Начальник общей части: поручик Прокопенко
начальник продовольственного снабжения: капитан В. Черемисинов.

Оперативный отдел:

1. начальник, заместитель НШ: полковник Андрей Геор. Алдан (Нерянин) (1904 - 1957, Вашингтон), сын рабочего. В РККА с 1919 г. Окончил пехотные курсы и Военную академию им. М.В. Фрунзе (1934 г., с отличием). В 1932 г. исключен из ВКП(б) за лево-троцкистский уклон, затем восстановлен. Начальник оперативного отдела Уральского в.о. (1941), попал в плен под Вязьмой в ноябре 1941 г. будучи начальником оперотдела штаба 20-й армии. В 1942-44 гг. член Антикоминтерна. Отвечал за организаторскую деятельность штаба РОА. Председатель Союза воинов освободительного движения (США). Член Центрального бюро СБОНР.

2. заместитель: подполковники Коровин

3. начальник подотдела: В.Ф. Риль.

4. начальник подотдела: В.Э. Михельсон.

Разведывательный отдел:

Изначально военная и гражданская разведслужбы находились в ведении управления безопасности КОНР подполковника Н.В. Тензорова. Его заместителями были майор М.А. Калугин и б. начальник особого отдела штаба Северокавказского в.о. майор А.Ф. Чикалов. 02.1945 г. военная разведка отделилась от гражданской. Под наблюдением генерал-майора Трухина стала создаваться отдельная разведслужба РОА, при Штабе был сформирован разведотдел. 22 февраля отдел разделили на несколько групп:
разведка: начальник поручик Н.Ф. Лапин (старший помощник начальника 2 отдела), позже - поручик Б. Гай;

контрразведка.

группа разведданных о противнике: подпоручик А.Ф. Вронский (помощник начальника 1 отдела).

Согласно приказу генерал-майора Трухина от 8.03. 1945 года л/с отдела составил, кроме начальника, 21 офицера. Позже в состав отдела вошли капитан В. Денисов и др. офицеры.

1. начальник: майор И.В. Грачев

2. pуководитель контрразведки: майор Чикалов, курировал оперативную разведку РОА, с 1945 г. организовывал подготовку кадров войскового звена разведки и террористические акции в СССР.

Отдел контрразведки:

Начальник майор Крайнев

Следственный отдел:

начальник: майор Галанин

Отдел секретной корреспонденции:

начальник: капитан П. Бакшанский

Отдел кадров:

Начальник: капитан Зверев

Отдел связи:

начальник канцелярии старший лейтенант В.Д. Корбуков.

Отдел ВОСО:

Начальник: майор Г.М. Кременский.

Топографический отдел:

Начальник: подполковник Г. Васильев. Старший лейтенант РККА.

Шифровальный отдел:

1.начальник: майор А. Поляков
2.заместитель: подполковник И.П. Павлов. Старший лейтенант РККА.

Отдел формирований:

1.начальник: полковник И. Д. Денисов
2.заместитель: майор М.Б. Никифоров
3.руководитель группы отдела формирований: капитан Г.А. Федосеев
4.руководитель группы отдела формирований: капитан В.Ф. Демидов
5.руководитель группы отдела формирований: капитан С.Т. Козлов
6.руководитель группы отдела формирований: майор Г.Г. Свириденко.

Отдел боевой подготовки:

1. начальник: генерал-майор Асберг (Арцезов, Асбьяргас) (р. Баку), армянин. Окончил военное училище в Астрахани, командир танкового подразделения. Полковник РККА. Вышел из окружения под Таганрогом, осужден военным трибуналом и приговорен к смертной казни в 1942 г., которая была заменена штрафбатом. В первом же бою перешел к немцам.

2. заместитель: полковник А.Н. Таванцев.

начальник 1-го подотдела (подготовка): полковник Ф.Е. Черный

3. начальник 2-го подотдела (военные школы): полковник А.А. Денисенко.

4. начальник 3-го подотдела (уставы): подполковник А.Г. Москвичев.

Командный отдел:

Состоял из 5-ти групп.

1. Начальник: полковник (02.1945) Владимир Вас. Позняков (17.05.1902, СПб - 21.12.1973, Сиракузы, США). В РККА с 1919 г. В 1920 г. окончил Калужские командные курсы. С 09.20 инструктор газетного дела Юго-Западного фронта. В 1921-26 гг. слушатель Высшей Военно-Химической школы. С 01.26 г. начальник химслужбы 32-й Саратовской сд. В 1928-31 гг. преподаватель Саратовской школы командиров запаса. В 1931-32 гг. преподаватель Саратовской бронетанковой школы. В 1932-36 гг. начальник химслужбы Ульяновской бронетанковой школы. Капитан (1936). Майор (1937). В 1937-39 гг. арестован, подвергался пыткам. В 1939-41 гг. преподаватель химического дела в Полтавском авто-техническом училище. С 03.41 г. начальник химслужбы 67-го СК. Подполковник (29.05.1941). 10.1941 г. взят в плен под Вязьмой. В 1942 г. начальник лагерной полиции под Бобруйском, затем на курсах пропагандистов в Вульхайде. 04.1943 г. в Дабендорфской школе пропагандистов, командир 2-й курсантской роты. С 07.43 г. начальник подготовительных курсов пропагандистов в Луккенвальде. Летом 1944 г. начальник группы пропагандистов РОА в Прибалтике. С 11.1944 г. начальник командного отдела штаба РОА. 9.10.1945 г. заочно приговорен к смертной казни. С начала 50-х гг. преподавал в военно-учебных заведениях армии США, работал в ЦРУ. С начала 60-х гг. преподавал в военной авиашколе в Сиракузах. Автор книг: «Рождение РОА» (Сиракузы, 1972) и «А.А. Власов» (Сиракузы, 1973).

2. заместитель: майор В.И. Стрельников.

3. начальник 1-го подотдела (офицеры Генштаба): капитан Я. А. Калинин.

4. начальник 2-го подотдела (пехота): майор А. П. Демский.

5. начальник 3-го подотдела (кавалерия): старший лейтенант Н.В. Ващенко.

6. начальник 4-го подотдела (артиллерия): подполковник М.И. Панкевич.

7. начальник 5-го подотдела (танковые и инженерные войска): капитан А. Г. Корнилов.

8. начальник 6-го подотдела (административно-хозяйственные и военно-санитарная службы): майор В.И. Панайот.

Русская освободительная армия - РОА. Часть 1.

У этого термина существуют и другие значения, см. Роа .

Рус­ская осво­бо­ди­тель­ная армия , РОА - ис­то­ри­че­ски сло­жив­ше­е­ся на­зва­ние во­ору­жён­ных сил Ко­ми­те­та Осво­бож­де­ния На­ро­дов Рос­сии (КОНР), во­е­вав­ших на сто­роне Тре­тье­го рейха про­тив СССР, а также со­во­куп­ность боль­шин­ства рус­ских ан­ти­со­вет­ских ча­стей и под­раз­де­ле­ний из рус­ских кол­ла­бо­ра­ци­о­ни­стов в со­ста­ве Вер­мах­та в 1943-1944 гг., пре­иму­ще­ствен­но ис­поль­зо­вав­ших­ся на уровне от­дель­ных ба­та­льо­нов и рот, и сфор­ми­ро­ван­ных раз­лич­ны­ми немец­ки­ми во­ен­ны­ми струк­ту­ра­ми (шта­бом Войск СС и т. п.) во время Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной войны.

Знаки раз­ли­чия Рус­ской осво­бо­ди­тель­ной армии (на­ру­кав­ный знак) в раз­ные пе­ри­о­ды вре­ме­ни но­си­ли около 800 000 че­ло­век, но лишь тре­тья часть этого числа при­зна­ва­лась ру­ко­вод­ством РОА ре­аль­но при­над­ле­жа­щей к их движению. До 1944 года РОА не су­ще­ство­ва­ла в ка­че­стве ка­ко­го-ли­бо кон­крет­но­го во­ин­ско­го фор­ми­ро­ва­ния, а в ос­нов­ном ис­поль­зо­ва­лась немец­ки­ми вла­стя­ми для про­па­ган­ды и при­вле­че­ния доб­ро­воль­цев на служ­бу. 1-я ди­ви­зия РОА была сфор­ми­ро­ва­на 23 но­яб­ря 1944 года, чуть позже были со­зда­ны дру­гие со­еди­не­ния, а в на­ча­ле 1945 года в со­став РОА были вклю­че­ны иные кол­ла­бо­ра­ци­о­нист­кие формирования.

Армия фор­ми­ро­ва­лась так же как и, на­при­мер, Се­ве­ро­кав­каз­ский Sonderverband Bergmann, Гру­зин­ский ле­ги­он вер­мах­та, - в ос­нов­ном, изсо­вет­ских во­ен­но­плен­ных или из числа эми­гран­тов. Неофи­ци­аль­но Рус­скую осво­бо­ди­тель­ную армию и её чле­нов на­зы­ва­ли «вла­сов­ца­ми», по фа­ми­лии их ру­ко­во­ди­те­ля, ге­не­рал-лей­те­нан­та Ан­дрея Вла­со­ва.

История

Рус­ская осво­бо­ди­тель­ная армия была сфор­ми­ро­ва­на пре­иму­ще­ствен­но из со­вет­ских во­ен­но­плен­ных, по­пав­ших в немец­кий плен. 27 де­каб­ря 1942 года ге­не­рал-лей­те­нант А. А. Вла­сов и ге­не­рал В. Г. Ба­ер­ский в пись­ме немец­ко­му ко­ман­до­ва­нию пред­ло­жи­ли ор­га­ни­зо­вать РОА. Армия была за­яв­ле­на как во­ин­ское фор­ми­ро­ва­ние, со­зда­ва­е­мое для «осво­бож­де­ния Рос­сии от ком­му­низ­ма». Ис­хо­дя из про­па­ган­дист­ских со­об­ра­же­ний, ру­ко­вод­ство Тре­тье­го Рейха со­об­щи­ло об этой ини­ци­а­ти­ве в сред­ствах мас­со­вой ин­фор­ма­ции, ни­че­го, од­на­ко, не пред­при­ни­мая в ор­га­ни­за­ци­он­ном плане. С этого мо­мен­та все сол­да­ты рус­ской на­ци­о­наль­но­сти в струк­ту­ре немец­кой армии могли счи­тать себя во­ен­но­слу­жа­щи­ми Рус­ской осво­бо­ди­тель­ной армии, ко­то­рая, прав­да, су­ще­ство­ва­ла тогда толь­ко на бумаге.

Фор­ми­ро­ва­ние под­раз­де­ле­ний РОА на­ча­лось в 1943 году, они при­вле­ка­лись к несе­нию охран­но-по­ли­цей­ской служ­бы и борь­бе с пар­ти­за­на­ми на ок­ку­пи­ро­ван­ной тер­ри­то­рии СССР.

Со­глас­но по­ло­же­нию о доб­ро­воль­цах, из­дан­но­му 29 ап­ре­ля 1943 года на­чаль­ни­ком ге­не­раль­но­го штаба ОКХ ге­не­рал-май­о­ромК. Цейтц­ле­ром, все доб­ро­воль­цы рус­ской на­ци­о­наль­но­сти были фор­маль­но объ­еди­не­ны в Рус­скую осво­бо­ди­тель­ную армию.

На­чаль­ни­ком штаба был на­зна­чен ге­не­рал Ф. И. Тру­хин, его за­ме­сти­те­лем - ге­не­рал В. Г. Ба­ер­ский (Бо­яр­ский), на­чаль­ни­ком опе­ра­тив­но­го от­де­ла штаба - пол­ков­ник А. Г. Неря­нин. В число ру­ко­во­ди­те­лей РОА вхо­ди­ли также ге­не­ра­лы В. Ф. Ма­лыш­кин,Д. Е. За­кут­ный, И. А. Бла­го­ве­щен­ский, быв­ший бри­гад­ный ко­мис­сар Г. Н. Жи­лен­ков. Чин ге­не­ра­ла РОА имел быв­ший майор Крас­ной армии и пол­ков­ник вер­мах­та И. Н. Ко­но­нов. В по­ход­ных церк­вях РОА слу­жи­ли неко­то­рые свя­щен­ни­ки из рус­ской эми­гра­ции, в том числе свя­щен­ни­ки А. Н. Ки­се­лёв и Д. В. Кон­стан­ти­нов. Одним из ав­то­ров ряда про­грамм­ных до­ку­мен­тов вла­сов­ско­го дви­же­ния был жур­на­лист М. А. Зыков.

Мно­гое для со­зда­ния РОА сде­лал слу­жив­ший в гер­ман­ской армии ка­пи­тан В. К. Штрик-Штрик­фельдт.

Среди ру­ко­вод­ства РОА были и быв­шие ге­не­ра­лы граж­дан­ской войны в Рос­сии из Бе­ло­го дви­же­ния: В. И. Ан­ге­ле­ев, В. Ф. Бе­ло­гор­цев, С. К. Бо­ро­дин, пол­ков­ни­ки К. Г. Кро­миа­ди, Н. А. Шо­ко­ли, под­пол­ков­ник А. Д. Ар­хи­пов, а также М. В. То­ма­шев­ский, Ю. К. Мейер, В. Мель­ни­ков, Скар­жин­ский, Го­лубь и дру­гие, а также пол­ков­ник И. К. Са­ха­ров (в про­шлом лей­те­нант ис­пан­ской армии ге­не­ра­ла Ф. Фран­ко). Под­держ­ку ока­зы­ва­ли также ге­не­ра­лы А. П. Ар­хан­гель­ский, А. А. фон Лампе, А. М. Дра­го­миров,П. Н. Крас­нов, Н. Н. Го­ло­вин, Ф. Ф. Аб­ра­мов, Е. И. Ба­ла­бин, И. А. По­ля­ков, В. В. Крей­тер, Дон­ской и Ку­бан­ский ата­ма­ны ге­не­ра­лы Г. В. Та­тар­кин и В. Г. На­у­мен­ко. Одним из адъ­ютан­тов ге­не­ра­ла А. А. Вла­со­ва был член НТС Л. А. Рар.

Од­на­ко между быв­ши­ми со­вет­ски­ми плен­ны­ми и бе­лы­ми эми­гран­та­ми су­ще­ство­ва­ли се­рьёз­ные раз­но­гла­сия, и «белые» по­сте­пен­но были вы­тес­не­ны из ру­ко­вод­ства РОА. Боль­шин­ство из них слу­жи­ло в дру­гих, не свя­зан­ных с РОА рус­ских доб­ро­воль­че­ских фор­ми­ро­ва­ни­ях (лишь за несколь­ко дней до конца войны фор­маль­но при­со­еди­нён­ных к РОА) - Рус­ском кор­пу­се, бри­га­де ге­не­ра­лаА. В. Тур­ку­ла в Ав­стрии, 1-й Рус­ской на­ци­о­наль­ной армии, полку «Варяг» пол­ков­ни­ка М. А. Се­мё­но­ва, от­дель­ном полку пол­ков­ни­ка Кр­жи­жа­нов­ско­го, а также в ка­за­чьих со­еди­не­ни­ях (15-й Ка­за­чий ка­ва­ле­рий­ский кор­пус и Ка­за­чий стан).

Прак­ти­че­ское со­зда­ние РОА на­ча­лось толь­ко после учре­жде­ния Ко­ми­те­та осво­бож­де­ния на­ро­дов Рос­сии (КОНР), ко­то­рый был об­ра­зо­ван в Праге 14 но­яб­ря 1944 года. Ко­ми­тет, рав­но­знач­ный пра­ви­тель­ству в эми­гра­ции, учре­дил Во­ору­жён­ные силы Ко­ми­те­та осво­бож­де­ния на­ро­дов Рос­сии (ВС КОНР), ко­то­ры­ми и стала РОА. Она об­ла­да­ла соб­ствен­ным ко­ман­до­ва­ни­ем и всеми ро­да­ми войск, вклю­чая неболь­шие во­ен­но-воз­душ­ные силы. Ге­не­рал Вла­сов как пред­се­да­тель Ко­ми­те­та стал од­но­вре­мен­но и глав­но­ко­ман­ду­ю­щим Во­ору­жён­ны­ми си­ла­ми, ко­то­рые де-юре и де-фа­кто пред­став­ля­ли собой пол­но­стью неза­ви­си­мую рус­скую на­ци­о­наль­ную армию, свя­зан­ную с Тре­тьим рей­хом толь­ко со­юз­ны­ми отношениями. Фи­нан­си­ро­ва­лась РОА ми­ни­стер­ством фи­нан­сов Тре­тье­го рейха. День­ги вы­да­ва­лись как кре­дит, воз­ме­ща­е­мый «по мере воз­мож­но­сти», и в бюд­жет Тре­тье­го рейха не вхо­ди­ли. 28 ян­ва­ря 1945 года РОА по­лу­чи­ла ста­тус во­ору­жён­ных сил со­юз­ной дер­жа­вы, со­хра­ня­ю­щей ней­тра­ли­тет по от­но­ше­нию к США и Великобритании.

После по­бе­ды СССР и ок­ку­па­ции Гер­ма­нии боль­шин­ство чле­нов РОА было пе­ре­да­но со­вет­ским вла­стям. Неко­то­рой части «вла­сов­цев» уда­лось из­бе­жать на­ка­за­ния со сто­ро­ны со­вет­ских вла­стей и спа­стись в за­пад­ных странах.

Состав

Приказ генерала Власова, направленный на борьбу с произволом командиров в РОА.

К 22 ап­ре­ля 1945 года в Во­ору­жен­ные силы Ко­ми­те­та осво­бож­де­ния на­ро­дов Рос­сии вхо­ди­ли сле­ду­ю­щие со­еди­не­ния, части и подразделения:

Главнокомандующий, группа офицеров личного подчинения (полковник К. Г. Кромиади, подполковник М. К. Мелешкевич, капитан Р. Л. Антонов, обер-лейтенант В. А. Рейслер и др.), рота личной охраны капитана П. В. Каштанова;

1-я пехотная дивизия ВС КОНР генерал-майора С. К. Буняченко, полностью вооруженная и укомплектованная (около 20000 чел.);

2-я пехотная дивизия ВС КОНР генерал-майора Г. А. Зверева, личный состав был вооружен ручным автоматическим оружием до пулеметов включительно, тяжелое вооружение отсутствовало (11856 чел.);

3-я пехотная дивизия ВС КОНР генерал-майора М. М. Шаповалова, располагала только кадром добровольцев, невооруженная (10000 чел.);

Военно-воздушные силы КОНР генерал-майора В. И. Мальцева (более 5000 чел.);

Учебно-запасная бригада полковника С. Т. Койды (7000 чел.)

Русский корпус генерал-лейтенанта Б. А. Штейфона (5584 чел.);

15-й казачий кавалерийский корпус ВС КОНР (32000 чел. без учета немцев);

Отдельный корпус генерал-майора А. В. Туркула (около 7000 чел.);

Отдельный казачий корпус в северной Италии (Казачий Стан) Походного Атамана генерал-майора Т. И. Доманова (18395 чел.);

Отдельная противотанковая бригада майора Второва (1240 чел.);

Вспомогательные (технические) войска в непосредственном подчинении Главнокомандующему (около 10000 чел.);

Центральный штаб генерал-майора Ф. И. Трухина, офицерский резерв при штабе подполковника Г. Д. Белая, отдельный кавалерийский эскадрон капитана Тищенко, батальон охраны штаба капитана А. П. Дубного, спецотряд по охране ценностей КОНР капитана А. Анохина (до 5000 чел.);

1-я Объединенная офицерская школа ВС КОНР генерал-майора М. А. Меандрова (785 чел.);

Братиславская разведывательная школа ВС КОНР майора С. Н. Иванова;

Мариенбадская разведывательная школа ВС КОНР капитана Р. И. Беккера;

Управление казачьих войск при КОНР;

Всего в этих фор­ми­ро­ва­ни­ях, по раз­ным дан­ным, чис­ли­лось по­ряд­ка 120-130 тысяч человек.. Дан­ные со­еди­не­ния были раз­бро­са­ны на боль­шом участ­ке фрон­та от За­гре­ба (Хор­ва­тия) и Тол­мец­цо (се­вер­ная Ита­лия) до Бад-Шан­дау (юго-за­пад­нееДрез­де­на).

Наименование вооружённых сил провозглашённого при поддержке властей гитлеровской Германии Комитета освобождения народов России. Являлась крупнейшей формой организации коллаборационизма на оккупированных территориях в Великой Отечественной войне.

Предыстория создания

Летом 1942 года в ходе неудачной Любанской наступательной операции в немецкий плен попал командующий 2-й ударной армией генерал-лейтенант РККА . Он был отправлен под Винницу, где находился Особый лагерь, предназначавшийся для представителей высшего командного состава, интересовавших немецкие спецслужбы.

3 августа 1942 года Власов и содержавшийся в том же лагере бывший командир 41-й стрелковой дивизии, полковник Владимир Гелярович Баерский (впоследствии принявший псевдоним «Боярский») направили командованию вермахта письмо, в котором предложили сформировать русскую армию из числа антисоветски настроенных советских граждан. Несмотря на то, что ответа на этот документ не последовало, уже в сентябре 1942 года Власов был переправлен в Берлин и стал активно использоваться немцами в пропагандистской деятельности. В тот период туда же были доставлены бывший начальник штаба 19-й армии генерал-майор Василий Фёдорович Малышкин, бывший член Военного Совета 32-й армии Георгий Николаевич Жиленков и ряд других бывших советских военнослужащих, согласившихся перейти на сторону противника, которые в дальнейшем составили костяк высшего командного состава РОА. В идеологическом оформлении будущей организации принимали активное участие активисты , членом Исполнительного бюро которого был избран бывший заместитель начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-майор Фёдор Иванович Трухин - впоследствии начальник штаба РОА.

Создание РОА

27 декабря 1942 года была принята так называемая «Смоленская декларация», подписантами которой стали Власов и члены так называемого «Русского комитета». Документ был размножен и активно использовался в немецкой пропаганде. Его авторы предлагали бойцам и командирам Красной Армии переходить на сторону «действующей в союзе с Германией Русской Освободительной Армии». Этот день считается датой создания РОА. Формирование её подразделений было начато уже в начале следующего года. Была создана школа РОА в городе Дабендорфе, принята символика. 29 апреля 1943 года Положением о добровольцах все согласившиеся перейти на сторону противника советские военнопленные и эмигранты русской национальности включались в состав РОА.

Долгое время немецкое командование не решалось привлекать части РОА к непосредственному участию в боевых действиях - они лишь привлекались для несения караульной службы и борьбе с партизанами и подпольщиками. Сама идея создания русских коллаборационистских формирований долгое время вызывала противодействие среди командования вермахта и СС. В 1944 году многие активисты НТС и РОА, пропагандировавшие идеологию русского национализма и антибольшевизма, были арестованы гестапо, некоторые из них были казнены. Однако к осени, в связи с кризисом на всех фронтах, руководство Третьего рейха было вынуждено дать санкцию на официальное создание органов руководства восточным коллаборационизмом.

16 сентября 1944 года в ставке Гитлера под Растенбургом состоялась встреча рейхсфюрера СС и Власова, по итогам которой РОА получила официальный статус. 14 ноября 1944 года в Праге был провозглашён Комитет освобождения народов России (КОНР), а Русская освободительная армия стала его вооружёнными силами. Власов одновременно являлся и председателем КОНР, и главнокомандующим РОА. Армия не являлась структурным подразделением вермахта, при этом обладая собственными родами войск и собственным командованием, при этом полностью финансировалась и обеспечивалась Третьим рейхом.

28 января 1945 года приказом Гитлера Власов был официально назначен Главнокомандующим русскими вооружёнными силами с подчинением ему всех сформированных и русских формирований. Формально вооружённые силы КОНР считались немцами армией союзного государства. К весне 1945 года в РОА входили: 3 пехотные дивизии (командующие - генерал-майоры С. К. Буняченко, Г. А. Зверев, М. М. Шаповалов) общей численностью более 40 тысяч человек; военно-воздушные силы (командующий - генерал-майор В. И. Мальцев); целый ряд отдельных подразделений, казачьих и кавалерийских формирований. Тем не менее, ряд восточных формирований, созданных под эгидой Третьего рейха, так и не был передан под командование Власова. В общей сложности, по подсчётам различных историков, в неё входили от 120 до 130 тысяч бойцов и командиров, разбросанных на площади от Югославии и Италии до района Дрездена. Среди них - немало бывших советских офицеров (1 генерал-лейтенант, 5 генерал-майоров, 2 комбрига, 29 полковников, 16 подполковников, 41 майор, 1 бригадный комиссар, 5 военинженеров 2-го и 6 - 3-го ранга, 1 капитан 1-го ранга ВМФ, 3 старших лейтенанта госбезопасности и т. д.)

Участие в боевых действиях и конец РОА

9 февраля 1945 года ударная группа под командованием полковника И. К. Сахарова приняла бой против частей 230-й стрелковой дивизии (командир - полковник Д. К. Шишков), штурмом взяв населённый пункт Нойлевин, а также южные части населённых пунктов Карлсбизе и Керстенбрух. После этого успеха Гиммлер, включивший в возглавляемую им группу армий «Висла» ряд формирований РОА, решил задействовать их в боях на Одере. 1-й пехотной дивизии РОА под командованием генерала С. К. Буняченко по приказу немецкого командования атаковал советские позиции на западной берегу Одера. Им удалось прорвать первую линию обороны, но дальнейшее наступление захлебнулось из-за отсутствия немецкой поддержки и сильного заградительного огня с другого одерского берега.

15 апреля 1945 года Буняченко со своей дивизией самовольно покинул позиции, нарушив приказ германского командования, и двинулся в оккупированную Чехословакию, где находился штаб КОНР и РОА. К тому времени поражение Германии стало очевидным, и Власов со своими генералами планировал прорваться в Югославию, где соединиться с антикоммунистическими формированиями. Однако быстрое продвижение Красной Армии и союзников сорвало эти планы, в результате чего формирования РОА одно за другим стали сдаваться в плен англичанам и американцам. Впоследствии многие сдавшиеся союзникам были выданы в СССР согласно достигнутым ранее договорённостям.

Ряд военачальников РОА - Ф. И. Трухин, М. М. Шаповалов, В. И. Боярский - были арестованы чехословацкими партизанами. Некоторые подразделения власовцев примкнули к против пятидесятитысячного немецкого гарнизона, начавшемуся 5 мая 1945 года. Накануне С. К. Буняченко, начальник штаба его дивизии Н. П. Николаев и И. К. Сахаров подписали соглашение о совместной борьбе с повстанческим командованием. Дивизия Буняченко вела бои до тех пор, пока Чешский Национальный Совет не отказался подтвердить гарантии, ранее данные власовцам повстанцами. В конечном итоге она оказалась в советском окружении и была распущена. Большая часть её личного состава была захвачена советскими пехотными и танковыми частями. 12 мая 1945 года на дороге Лнарже-Пльзень батальоном капитана Михаила Ивановича Якушева был захвачен автомобиль, в котором на запад следовал генерал А. А. Власов.

Судебное преследование в СССР и послевоенная судьба бывших военнослужащих РОА

После окончания войны бывшие бойцы и командиры Русской освободительной армии были привлечены к уголовной ответственности в соответствии с советским законодательством. 30 июля - 1 августа 1946 года дело 12 высших командиров РОА (А. А. Власов, Ф. И. Трухин, Г. Н. Жиленков, В. Ф. Малышкин, И. А. Благовещенский, М. А. Меандров, В. И. Мальцев, С. К. Буняченко, Д. Е. Закутный, Г. А. Зверев, Н. С. Шатов, В. Д. Корбуков) было рассмотрено на закрытом судебном процессе. Все они были признаны виновными и приговорены к смертной казни через повешение. Приговор был приведён в исполнение в ночь на 1 августа 1946 года во дворе Бутырской тюрьмы в Москве. Большинство из возвращённых в СССР власовцев также были осуждены, в зависимости от степени своего участия, от различных сроков лишения свободы до смертной казни. Среди приговорённых к высшей мере наказания имелись два бывших Героя Советского Союза, служивших в ВВС РОА - Б. Р. Антилевский и С. Т. Бычков.

Большое количество бывших военнослужащих РОА оказались в зарубежье, где на протяжении ряда лет функционировали их организации, идейной основой которых продолжал оставаться Пражский манифест 1944 года. Ряд экс-власовцев являлись активистами НТС. Окончательно движение, так и не сумевшее оформить в послевоенные годы крепкие организации на Западе, прекратило своё существование к началу 1980-х годов.

Основы РОА

Нападение Германии и ее союзников 22 июня 1941 года было для Советского Союза тяжелым потрясением не только в военном, но и в политическом плане. Война разом обнажила все скрытые до сих пор внутренние противоречия советского государства. В условиях беспощадной слежки и террора эти противоречия, разумеется, не могли принять форму открытой оппозиции. Но в оккупированных районах с прекращением деятельности аппарата НКВД разом обнаруживалась хрупкость идеологических основ советской власти. Всем своим поведением советские люди демонстрировали, что высокопарные лозунги большевистской доктрины о неразрывном единстве советского общества, нерушимой верности коммунистической партии и самоотверженном „советском патриотизме“ не выдержали первого же испытания на прочность. В районах, оказавшихся под угрозой вторжения немцев, жители всячески сопротивлялись приказам партийных и советских органов об эвакуации и уничтожении государственного имущества . Подавляющее большинство населения встречало вражеские войска с явным доброжелательством или, по крайней мере, с выжидательным любопытством и без всякой ненависти - что полностью противоречило догме. Еще очевиднее проявилось это отступление от правил в поведении красноармейцев. Им издавна втолковывали, что в бою они могут лишь победить или погибнуть, третьего не дано (Советский Союз был единственной страной, где сдача в плен приравнивалась к дезертирству и предательству, а солдат, попавший в плен, преследовался по закону ). Но, несмотря на всю эту политическую муштровку и угрозы, к концу 1941 года в немецком плену оказалось не менее 3,8 миллиона красноармейцев, офицеров, политработников и генералов - а всего за годы войны эта цифра достигла 5,24 миллиона. Население, встречавшее захватчиков дружески и открыто, без ненависти или враждебности, миллионы красноармейцев, предпочитавших плен смерти „за Родину, за Сталина“, - все это представляло собой значительные ресурсы для политической войны против советского режима.

При известной доле воображения можно представить себе, что случилось бы, если бы Гитлер вел войну против Советского Союза в соответствии с собственными первоначальными пропагандистскими лозунгами - как освободительную, а не как захватническую. Можно также сослаться на мнение русского эмигранта барона Каулбарса, доверенного лица адмирала Канариса и германского абвера в русских вопросах, участника заговора 20 июля 1944 года, считавшего, что „создание русского национального правительства“ поколеблет основы советской власти“ . И Каулбарс был не одинок. Генерал-майор Хольмстон-Смысловский писал вскоре после войны:

Власов был продолжателем белой идеи в борьбе за национальную Россию. Для большевиков это было страшное явление, таившее в себе смертельную угрозу. Если бы немцы поняли Власова и если бы политические обстоятельства сложились иначе, РОА одним своим появлением, единственно посредством пропаганды, без всякой борьбы, потрясла бы до самых основ всю сложную систему советского государственного аппарата *.

Как заявил на допросе в 1944 году барон Каулбарс, 80% советских военнопленных выступали „за национальную русскую добровольческую армию в русской форме для борьбы против большевизма“. О том же пишут Ю. Терновский и Т. Бездетный: „Было время - в самом начале войны - когда почти все пленные были готовы сражаться против большевизма даже в рядах немецкой армии“ . Генерал Власов и его ближайшие сотрудники, хорошо знавшие условия в СССР, даже в 1943 году высказывали уверенность в том, что радикальное изменение курса немецкой политики на востоке привело бы к крушению сталинского режима .

Доподлинно известно, что Сталин панически боялся самой мысли о возможности появления на немецкой стороне русского правительства. И только вследствие немецкой политики в СССР, оскорбительной для национальных чувств русского народа, Сталин получил возможность поставить национальную идею на службу борьбе против иноземной угрозы своему правлению. Жесткими мерами (напомним хотя бы о расстреле главнокомандующего Западным фронтом генерала армии Д. Г. Павлова и генералов штаба фронта) вкупе с ловко инсценированной пропагандистской кампанией советское руководство сумело в какой-то мере восстановить подорванную мораль Красной армии и преодолеть кризис.

Хотя захватнические планы Гитлера не допускали мобилизации потенциала антисоветских сил, это не означало, что последние бездействовали. Русское антисталинское движение, располагавшее в немецком вермахте влиятельными покровителями и сторонниками, медленно, но верно пробивало себе дорогу даже в неблагоприятных условиях гитлеровской Германии. Несмотря на мощное сопротивление, оно все же стало „третьей силой“ между Сталиным и Гитлером и после поражений и неудач в конце концов оформилось в Освободительное движение генерала Власова.

Так как немцы препятствовали созданию русского национального правительства и тем самым отпадали предпосылки для формирования русской национальной армии, то для советских граждан, желавших воевать против большевизма (поначалу к таковым относились лишь привилегированные представители национальных меньшинств и казаки, а впоследствии также украинцы, белорусом и русские) имелась тогда лишь одна возможность: вступать в „земляческие объединения“, организованные германским военным командованием, или же идти добровольцами (“хиви“) в немецкие части. Создание восточных легионов и восточных частей уже стало предметом обстоятельного исследования, история их продолжает изучаться. Здесь мы лишь упомянем, что к 5 мая 1943 года добровольческие объединения в рамках германского вермахта насчитывали 90 русских батальонов, 140 боевых единиц, по численности равных полку, 90 полевых батальонов восточных легионов и не поддающееся исчислению количество более мелких военных подразделений, а в немецких частях находилось от 400 до 600 тысяч добровольцев. Под германским командованием состояло несколько крупных „русских“ формирований (1-я казачья дивизия, несколько самостоятельных казачьих полков, калмыкский кавалерийский полк) [в оригинале отрывок текста отсутствует - И.Дубрава]. ...Добровольцы освобождались прямо из лагерей для военнопленных - в последнем случае им полагалось сначала пройти подготовительные курсы при Сталаге За в Луккенвальде, где полковник В. Поздняков (которого затем сменил подполковник Б. Власов) проверял их пригодность . Все курсанты официально освобождались из плена и получали статус регулярных солдат Освободительной армии. Их обеспечивали обмундированием - серой полевой формой с погонами (по образцу русской дореволюционной армии), украшенной трехцветной - бело-сине-красной - русской национальной кокардой, с эмблемой РОА на левом рукаве. Начальником курсов Власов сначала назначил генерал-майора И. А. Благовещенского, бывшего бригадного командира советской береговой обороны , а с июля 1943 года этот пост занимал генерал-майор Ф. И. Трухин, бывший начальник оперативного отдела штаба Балтийского особого военного округа (Северо-Западный фронт), выдающийся руководитель, сыгравший огромную роль в создании РОА. Когда в ноябре 1944 года Трухин был назначен начальником штаба Вооруженных сил Комитета освобождения народов России (КОНР), во главе курсов в Дабендорфе, утративших былое значение, стал подполковник Г. Пшеничный.

Русское командование в Дабендорфе было организовано по следующему принципу: бок о бок с начальником курсов работали начальник учебной части полковник А. И. Спиридонов и начальник строевой части майор В. И. Стрельников (затем - полковник Поздняков, одновременно являвшийся также батальонным командиром курсантов, организованных в пять рот) . Видными членами гражданского учебного штаба были Н. Штифанов и А. Н. Зайцев, ведшие идеологическую полемику со сталинизмом. Так же как Трухин и некоторые другие сотрудники курсов, Зайцев был членом русской эмигрантской организации НТС (Национально-трудовой союз), политического объединения, которое под влиянием идей русских философов Бердяева, Лосского, Франка и католического социального учения - солидаризма - пыталось соединить либерализм западного образца с умеренным этатизмом. Приверженцам НТС противостояла группа, объединившаяся вокруг М.А. Зыкова в „русской редакции“ , издававшей две газеты: „Доброволец“, предназначавшуюся для добровольцев, и газету для военнопленных „Заря“. Первые тридцать три номера редакция выпустила совершенно самостоятельно, остальные - под немецкой цензурой. Разница между этими двумя направлениями заключалась, вероятно, прежде всего в том, что первое преследовало более идеалистические, второе более материалистические цели. Сам Зыков, проявивший себя ярым приверженцем национальной, антисталинской позиции, все же не сумел полностью отойти от марксистского мировоззрения.

Формально немцы контролировали всю учебную программу, однако на практике контроль этот не был полным и всеобъемлющим. Теоретическое обучение в Дабендорфе включало три крупных раздела: Германия; Россия и большевики; Русское освободительное движение. Для немцев была важна лишь первая тема, но и тут не возникало никаких противоречий: русское руководство курсов тоже считало необходимым ознакомить учащихся с историей и политикой Германии. Ведь только рейх активно сражался против большевизма, и лишь в этой стране Русское освободительное движение получило возможность оформиться в военном и политическом отношении. Тем не менее германская проблематика играла в обучении второстепенную роль, и главное внимание уделялось темам, связанным с русскими делами. Весь учебный материал разрабатывался персоналом дабендорфской школы и утверждался комиссией ведущих членов Освободительного движения. На курсах преподавались такие предметы, как история русского народа и развитие русской государственности, идеологическое подавление в СССР, аграрная политика советской власти, рабочий вопрос и стахановское движение, советская интеллигенция и культура, семья, молодежь, воспитание и образование в СССР, борьба советской власти против народа, экономическая политика советской власти, внешняя политика СССР и немецко-русские отношения в прошлом и настоящем. В третьем разделе излагались идеи Русского освободительного движения в духе Смоленского обращения 1943 года . Отдельные темы подробно обсуждались на лекциях, семинарах и докладах, слушатели располагали также печатными материалами „Библиотеки пропагандиста“ (публикуемой „Издательством курсов пропагандистов РОА“).

Наряду с усилиями по обучению квалифицированных пропагандистов идей Освободительного движения в добровольческих соединениях и лагерях военнопленных большое внимание уделялось проблемам формирования нового русского офицерского корпуса. Еще генерал-майор Благовещенский отдал распоряжение о разработке воинского устава РОА, а после замены Благовещенского генерал-майором Трухиным пропагандистские курсы приобрели строго военный характер. Была организована специальная квалификационная комиссия по определению военных должностей, разрабатывались условия повышения в чине. Большое место в расписании занимала строевая подготовка, курсанты подчинялись строгой дисциплине и были обязаны совершенствовать свои военные навыки . Генерал-майор Трухин придавал особое значение возрождению старых русских офицерских традиций. Он лично читал лекции на темы „Что такое офицер?“, „Офицерская этика“, „Заветы Суворова“. Он и сам мог послужить живым примером образцового офицера. Генералы Власов, Малышкин и Трухин заблаговременно заботились о подборе подходящих командиров и штабных офицеров для задуманной ими Русской освободительной армии. Пленных командиров Красной армии, которые вызвались служить в РОА, собирали в Дабендорфе и начинали здесь готовить к предстоявшей им задаче.

16 сентября 1944 года состоялась встреча генерала Власова с рейхсфюрером СС Гиммлером, и немецкая сторона санкционировала Русское освободительное движение. Настал момент для формирования РОА - это нужно было проделать в кратчайшие сроки. По-видимому, вначале генерал Власов и другие руководители Освободительного движения рассчитывали к лету 1945 года сформировать более десяти пехотных дивизий, по крайней мере один танковый полк, несколько запасных бригад или полков, офицерскую школу, группы поддержки и авиацию . На январь 1945 года было запланировано формирование третьей дивизии. Но при этом руководители РОА считали, что дивизии первой волны - лишь начало. Внутри вермахта имелось еще несколько сотен тысяч русских добровольцев, а если добавить сюда солдат нерусской национальности, то могло набраться до 800 тысяч человек. В беседе с Гиммлером 16 сентября 1944 года Власов потребовал распустить добровольческие соединения и перевести их под его командование. По воспоминаниям командующего 1-й Русской национальной армией генерал-майора Хольмстона-Смысловского, Власов в беседе с ним предлагал объединить РНА с РОА , назначив при этом Хольмстона-Смысловского начальником штаба РОА, а генерал-майора Трухина - командиром РНА, преобразованной в первый корпус РОА. Второй корпус составили бы 1-я и 2-я дивизии РОА, третий - русский „шуцкорпс“ и 3-я дивизия РОА. Но этот план не осуществился из-за несовпадения взглядов Власова и Хольмстона-Смысловского, считавшего, что освободительная борьба должна сводиться исключительно к военным акциям и политические требования Пражского манифеста не имеют к ней никакого отношения. Так или иначе, Власов полагал, что может рассчитывать на обширные человеческие ресурсы - полтора миллиона советских военнопленных и несколько миллионов так называемых „восточных рабочих“ в Германии . В общем, с личным составом дело обстояло, по видимости, в высшей степени благоприятно, теоретически его хватило бы на тридцать дивизий. Правда, и Власов и Трухин понимали, что объем формирований будет зависеть прежде всего от наличия соответствующего числа офицеров, унтер-офицеров и прочих специалистов, а также от того, удастся ли обеспечить формирования достаточным количеством оружия, техникой и транспортом. 2 февраля 1945 года Власов, отвечая на вопрос рейхсмаршала Геринга, был вынужден признать, что наличного командного состава достаточно для формирования всего пяти дивизий и поэтому необходимо позаботиться об ускоренной подготовке офицеров в различных учебных заведениях и на курсах с сокращенной программой.

И все же, как ни странно, несмотря на все эти трудности, руководители Освободительного движения рассчитывали уже к лету 1945 года сформировать десять дивизий. А ведь сам Власов всего год назад возражал против спешки в формировании армии, так как „здорово лишь то, что развивается органично“. 16 августа 1943 года, например, в письме одному крупному немецкому промышленнику Власов высказывался за тщательную подготовку сначала двух дивизий, которые могли бы неожиданно и решительно вступить в дело . Он писал: „Только когда эти пробные дивизии покажут себя в деле, можно приступать к формированию следующих“*. Так же представлял себе этот процесс и Гиммлер, когда в беседе с Власовым 16 сентября 1944 года согласился на немедленное формирование трех пехотных дивизий . 8 января 1945 года Гиммлер в разговоре со своим представителем у Власова, оберфюрером СС доктором Крегером еще раз подчеркнул необходимость „постепенного“ формирования Освободительной армии . Он считал, что „первые две дивизии должны в полном составе выйти на поле боя“, где им следует предоставить возможность проявить себя под командованием Власова „в хорошо продуманной акции“, главная цель которой - оказать пропагандистское воздействие на противника. Уже сама формулировка „первые две дивизии“ позволяет заключить, что Гиммлер был заинтересован в дальнейшем развитии Освободительной армии. По его поручению доктор Крегер в марте 1945 года дал понять, что в ближайшем будущем Освободительную армию предполагается расширить до желаемого объема в десять дивизий . И в самом деле, в это время как раз началось формирование третьей дивизии. В публичных выступлениях Власов и его сотрудники не раз высказывали уверенность в том, что им удастся организовать собственные вооруженные силы. 18 ноября 1944 года в своей программной речи на митинге в берлинском Доме Европы Власов говорил о том, что есть все возможности в кратчайший срок создать из Вооруженных сил народов России прекрасно обученную армию, готовую самоотверженно воевать за свое дело . Не менее оптимистично высказался на конференции с представителями немецкой и иностранной прессы 15 ноября 1944 года генерал-лейтенант Г. Н. Жиленков, начальник главного управления пропаганды КОНР (Комитета освобождения народов России) . Генерал-майор Трухин в своей нашумевшей статье в газете КОНР „Воля народа“ от 18 ноября 1944 года писал, что им удастся сформировать силы, которые смогут разбить... военную машину большевизма“:

Уже сейчас можно сказать, что Красной армии будут противостоять такие войска, которые ни в техническом отношении, ни в военной выучке не будут уступать, а морально они будут ее несомненно превосходить, потому что бойцы и офицеры Вооруженных Сил Освобождения Народов России идут в бой во имя великой идеи освобождения Родины от большевизма, во имя счастья своих народов. Сейчас уже можно сообщить, что Вооруженные Силы Освобождения Народов России будут вполне самостоятельны, подчинены Главнокомандующему генерал-лейтенанту А. А. Власову и будут иметь в своем составе все роды войск, необходимые для ведения современной войны, и вооружение по последнему слову техники .

Историку небезынтересно заняться вопросом: на каком основании руководители Освободительного движения на этом этапе войны еще могли надеяться на успех? Как ясно из слов Трухина, эта надежда покоилась в первую очередь не столько на реальной силе формирований, сколько на силе политического и пропагандистского воздействия, которой, по их мнению, обладали дивизии РОА. В 1943 году, излагая первые соображения о формировании РОА, Власов, прекрасно знавший обстановку в советской армии, исходил из того, что даже „относительно ничтожное применение силы“ повлечет за собой „действенную работу по разрушению Красной армии и ближнего тыла“*. При этом он заявлял о готовности представить „подробный план“, который поможет „в относительно короткий срок нанести чувствительный урон противнику, а то и вовсе сокрушить его... на престижном Ленинградском фронте, в районе Ораниенбаума, Петергофа, Кронштадта . Власов явно намекал на то, что даже высшие офицерские круги Красной армии втайне симпатизируют идеям освобождения. Об этом говорил также взятый в плен в декабре 1941 года генерал-лейтенант М. Ф. Лукин, командующий 19-й армией и всей группировкой сил, попавшей в окружение под Вязьмой. В 1943 году Власов предлагал „установить связь с руководителями Красной армии и функционерами советского правительства“, которые могли бы сочувствовать Освободительному движению. Он не раз упоминал о существовании тайного „Союза русских офицеров“. По словам доверенного лица Власова Сергея Фрелиха, Власов говорил: „Я был в приятельских отношениях с большинством генералов, я точно знаю, как они относятся к советской власти. И генералы знают, что мне это известно. Нам нет нужды притворяться друг перед другом“*. Как выразился в то время доктор Крегер, „Власов и его люди понимали, что повстанческие настроения носятся в воздухе... может, они знали и больше, но молчали“ . По-видимому, в 1944 году Власов и его соратники еще лелеяли надежды такого рода. Так, Власов, вероятно, связывал определенные расчеты с командующим 2-м Белорусским фронтом маршалом Советского Союза К. К. Рокоссовским, с которым был хорошо знаком по прежней службе. Один авторитетный сотрудник Главного управления пропаганды КОНР объяснял: „Когда я сидел в Московской центральной тюрьме, Рокоссовскому выбили зубы. Неужели вы думаете, что он простил это Сталину?“ * (В этой связи интересно отметить, что в своих воспоминаниях „Солдатский долг“ (Москва, 1980) Рокоссовский, в отличие от других советских военачальников, полностью воздерживается от каких бы то ни было высказываний о Власове.) И не случайно адъютантом командующего 1-й дивизии, генерал-майора С.К. Буняченко был лейтенант Семенов, сын генерала, как будто служившего в штабе 2-го Белорусского фронта . Кстати, загадочная история о том, как генерал советской военной администрации в Германии организовал после войны расследование относительно лейтенанта Семенова, погибшего в мае 1945 года в стычке с СС и похороненного в деревне Козоеды, представляется весьма достоверной .

Оптимизм руководителей Освободительного движения мог бы показаться неоправданным, если бы он не подкреплялся постоянно практическими доказательствами. Так, уже в 1943 году оказалось, что всякий раз, когда русские формирования вступают в бой с частями Красной армии, противная сторона проявляет явную нервозность. В качестве примера приводилось наступление бригады „Дружина“ на центральном участке Восточного фронта в 1943 году: „Они бросились вперед с криками „ура“, - говорится в донесении, - и как только красноармейцы поняли, что это наступают русские, власовцы, они тут же сдались“ . Примечательные события происходили в районе 1-й казачьей дивизии (15-й Казачий кавалерийский корпус), которая с 1944 года не раз вступала в Югославии в бой с советскими силами. В рассказах казаков неизменно фигурирует упоминание о перелете на их сторону шести советских самолетов под командованием майора. Советские летчики, сообразив, что имеют дело с казаками, осуществили налет на одно из формирований Тито и после этого приземлились в районе казачьей дивизии у Беловар в Хорватии. До октября 1944 года на сторону казаков перешло не меньше 803 красноармейцев. В числе своих достижений казаки называют также полный разгром в районе Питомаки 25 декабря 1944 года советской 133-й гвардейской дивизии, откуда тоже было немало перебежчиков . Эту историю подтверждают и другие источники, указывающие, что в тот день 5-й Донской кавалерийский полк (бригада пластунов) под командованием полковника И. Н. Кононова и 6-й Терский под командованием подполковника князя Карла Салмского вызвали в битве на Питомаке „значительное замешательство“ в советских частях, продвигавшихся через Драву, обратив их в „безудержное“ бегство, и захватили большие количества вооружения, в том числе пять орудий . Многообещающе прошла и атака ударной группы РОА под командованием полковника Сахарова 9 февраля 1945 года в районе Одера. По сообщению немецкого документа, это первое неожиданное выступление части власовской армии вызвало у красноармейцев „колоссальное замешательство и удивление“. Советские солдаты из трех разных полков были взяты в плен или перебежали к власовцам. Как выяснилось на допросах, пленных было бы значительно больше, если бы красноармейцы не сочли использование их соотечественников на стороне противника всего лишь военной хитростью немцев.

Конечно, речь шла только об отдельной конкретной акции, о „пробном камне“, как выразился Власов, но тем не менее эта реакция противника могла свидетельствовать о том, что не все еще потеряно. Такие случаи оказывали сильное впечатление на Власова и других руководителей Освободительного движения. Выступая в Карлсбаде 27 февраля 1945 года, Власов дерзко заявил:

Наши идеи бессмертны, офицеры и солдаты Красной армии на тех участках фронта, где им противостоят наши части, встречают офицеров и солдат РОА как кровных братьев и присоединяются к ним для борьбы против большевизма *.

В самом ли деле так оно было или же Власов выдавал желаемое за действительное - судить трудно. Но во всяком случае имелись признаки того, что со временем руководителям РОА удалось бы перетянуть на сторону Освободительного движения хотя бы часть советских солдат, своих братьев в красноармейской форме. Генерал-майор Трухин так выразил эти надежды:

Бойцы и офицеры Красной армии, рабочие, крестьяне и интеллигенция советского тыла - это наши друзья, зачастую сегодня это наши единомышленники, а завтра они будут нашими собратьями по оружию, они вместе с нами пойдут в бой против большевистской тирании. Мы будем мужественно, не на жизнь, а на смерть сражаться против Красной армии, поскольку она является орудием в руках большевизма, но в каждом красноармейце и офицере мы видим нашего завтрашнего соратника .

Были и другие причины, заставлявшие Власова и руководителей Освободительного движения энергично заниматься формированием собственных вооруженных сил, чтобы „стать в военном отношении максимально сильными“ . Они считали, что чем дальше продвинется на запад Красная армия, тем скорее выявятся внутренние противоречия советского общества . И действительно, разве не могло и здесь, вопреки строжайшему контролю и слежке, произойти то же самое, что после Отечественной войны 1812 года вызвало восстание декабристов? После изгнания немцев из страны и перехода государственных границ СССР побудительный мотив советского патриотизма утратил в Красной армии былое значение. Красноармейцы смогли собственными глазами увидеть, как живут люди в других странах, и убедиться в лживости советской пропаганды. В этой ситуации войска Красной армии должны были бы, по расчетам Власова и его соратников, начать переходить на сторону русских национальных дивизий. В надежде на это предполагалось пустить в ход всевозможные пропагандистские средства, например, сбрасывать с самолетов над советскими частями миллионы листовок с Пражским манифестом . Власов по различным каналам получал сведения о движении сопротивления в прибалтийских республиках, вновь захваченных СССР, в Белоруссии и, главное, на Украине и был прекрасно осведомлен в этом вопросе. 9 декабря 1944 года он детально коснулся вопроса о борьбе Украинской повстанческой армии, (УПА), которую поддерживала значительная часть населения, с которой удалось покончить лишь в пятидесятые годы и которая, даже с советской точки зрения, представляла собой не отдельные группы, вступившие в конфликт с советской властью, но столкновение двух различных мировоззрений . В самом деле, советские войска на Украине сумели в то время овладеть лишь основными железными дорогами, шоссе и крупными городами , остальная же территория находилась в руках УПА, жертвой которой, кстати, пал командующий 1-м Украинским фронтом генерал армии Ватутин . По словам Власова, если бы на Украине произошло народное восстание, оно наверняка оказало бы сильнейшее воздействие на настроения советских солдат, а по мере ознакомления все большего числа красноармейцев с манифестом КОНР они все лучше понимали бы цели освободительной и национальной борьбы всех народов, живущих на территории СССР.

К тому времени Власов, его соратники и их немецкие друзья в своих рассуждениях давно уже исходили из неизбежности поражения Германии, но при этом они не считали крушение рейха концом Русского освободительного движения . Как вспоминает грузинский политический деятель эмигрант Д. В. Вачнадзе, Власов 10 марта 1945 года сказал ему, что примет все меры и направит все усилия на то, чтобы получить у немцев как можно больше средств для увеличения своих вооруженных сил, „которые понадобятся мне завтра“ . Считая союз западных держав с Советским Союзом необходимостью, вызванной войной, русские стремились создать максимально боеспособную армию, которая в момент падения Германии могла бы выступить как „третья сила“, которую они хотели сохранить в послевоенное время и которую, как они надеялись, непременно признают англо-американцы . В этом и заключался, разумеется, главный политический просчет руководителей Освободительного движения. Сегодня их вера в демократические западные державы может показаться наивной, но разве не менее наивна была надежда государственных мужей США и Англии, что после поражения Германии наступит эра мирного сотрудничества со сталинским Советским Союзом?

Возникшие в такой обстановке в конце 1944 года Вооруженные силы КОНР с самого начала считали себя исключительно русской армией, новым военным фактором . „Она (РОА) национальна по форме, по сути, по целям и по духу, - говорится в выпущенной в январе 1945 года брошюре „Воин РОА. Этика, облик, поведение“ . - Законная наследница лучших традиций русской армии, она строится на основе традиций русского войска, покрывшего себя неувядаемой в веках славой“*. Генерал-майор Трухин 18 ноября 1944 года потребовал превратить „тот здоровый патриотизм народа, на котором столько спекулировали большевики, ...в подлинную силу“ этой армии. „Только честные патриоты... могут считать себя наследниками великих дел и военной славы величайших полководцев России - Петра I, Суворова, Кутузова, Багратиона, Скобелева и Брусилова“, - сказал он. Целью борьбы провозглашалось восстановление „национального русского государства“, „не просто возврат к старому, а создание новой России, возрождение России на новых основах“.

83. Основы казарменной педагогики - Авдеев!- Я!- Апестин!- Я!- Белов!- Я!Идет стандартная вечерняя поверка - предусмотренная Общевоинскими Уставами обязательная для всех военнослужащих срочной службы процедура проверки наличия персональной тушки в пределах

Основы практики буддизма Истинное практикование буддизма не осуществляется одними внешними действиями - например, жизнью в монастыре или начитыванием священных текстов. Можно даже спорить, являются ли вообще эти виды деятельности сами по себе духовным деланием, ибо