Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Александр Невский занимает особое место среди выдающихся деятелей отечественной истории. Для большинства русских людей он - благородный князь и мужественный борец против агрессоров, покушавшихся на независимость России.

Основы мифа об Александре Невском были заложены вскоре после его смерти. Приблизительно в 80-е гг. ХIII века начал формироваться культ князя как святого. Тогда и было создано "Житие Александра Невского", основу которого составил рассказ о знаменитых сражениях в устье Невы (1240 г) и на Чудском озере (1242 г).

В 1240 году в Неву вошли корабли шведского отряда, который был составлен из шведов, норвежцев и финнов. Причины высадки именно в этой точке точно не известны. Однако советский историк И.П. Шаскольский считает, что это вторжение было частью согласованного плана, созданного шведами, немцами и датчанами под верховным руководством Римского Папы. Рассчитывая на слабость России после татарского нашествия, они надеялись закрепиться на берегах Невы и Ладожского озера, а затем двинуться на юг и завоевать Новгород и окрестные земли. Однако нет никаких свидетельств того, что шведы, немцы и датчане действовали согласованно. Скорее всего, это было продолжение борьбы между русскими и шведами за управление Финляндией и Карелией.

Из текста летописи следует, что к Александру Ярославичу, который в то время княжил в Новгороде, были отправлены послы, вызывавшие его на бой. Не дожидаясь помощи своего отца, Великого князя Ярослава Всеволодовича, восемнадцатилетний князь двинулся на врага с малым войском. Выступление в поход было столь спешным, что к нему не успело присоединиться новгородское народное ополчение. Однако малая численность дружины князя была компенсирована внезапностью нападения.

Сама битва 15 июля описана в летописях весьма лаконично. Отмечено лишь то, что врага было уничтожено бесчисленное множество, а потери среди новгородцев составили 15-20 человек. Такие действительно небольшие потери подтверждают, что это сражение было одним из многих столкновений русских и шведов, происходивших в XIII - XIV веках. Поэтому и упоминание о нем замечено лишь в летописях Новгорода и Пскова. Невская битва не была освещена даже в шведских источниках.

"Очерки истории СССР" говорят, что "... Невская битва была важным этапом борьбы за сохранение выхода в Балтийское море. Победа русского народа, предводимого великим Александром Невским, уже в XIII веке предотвратила потерю Русью берегов Финского залива и полную экономическую блокаду". Однако такая формулировка происшедших событий несколько преувеличивает реальность.

Данное столкновение на Неве не соответствует понятию "битва". Небольшие масштабы и малые потери лишь подтверждают неуместность использования этого термина. Победа над шведскими рыцарями конечно важна, но не стоит преувеличивать ее значение.

В "Очерках" упоминается победа русского народа, однако это не совсем верно. Не стоит отождествлять дружину и весь народ. Особенно в то время, когда сам народ борется против монгольского нашествия.

Упоминается множество погибших шведов, поэтому возможно, что новгородцы нанесли врагу невосполнимый урон. Но "Житие Александра Невского" отмечает, что значительная часть шведов была уничтожена на противоположенном берегу Ижоры, куда не доходила дружина Александра. Скорее всего, шведы были убиты в бою с местными племенами, которые и были реальными победителями Невской битвы. Войско же Александра Невского служило для них лишь небольшой поддержкой.

Да и шведы после сражения не очень спешили скрыться. Они успели похоронить погибших и лишь через сутки после сражения покинули берега Невы.

Кроме того, шведы, прибыв на русскую землю, вряд ли задумывали осуществить "полную экономическую блокаду", поскольку сил для этого было явно недостаточно. А уж мысль завоевать Новгород и окрестности была явным преувеличением летописцев. К тому же, шведы, войдя в Неву, не очень торопились осуществить свои замыслы. Они пребывали в бездействии около недели. Расстояние от места сражения до Новгорода - 400 км. Противник за это время даже не укрепил свой лагерь, и был захвачен врасплох.

Скорее всего, эти преувеличения использовались для того, чтобы приукрасить и возвысить первую крупную победу Александра. С этой же целью упоминается швед Биргер, который возглавил поход. Только он стал ярлом лишь в 1248 году. Когда же разобрались, что он во время столкновения еще не обладал упоминаемым титулом, то в качестве предводителя стали называть предшественника Биргера - Ульфа Фаси. В конце концов стали писать имя и того и другого.

К числу преувеличений можно отнести упоминание о нескольких (т.е. более двух) епископов, прибывших вместе с рыцарями. Однако в 1240 году в Швеции их было всего 6. Поэтому удивительно, что факт участия в походе почти половины всех епископов не нашел отражения в шведских источниках. Без всех этих преувеличений Невская битва становится заурядным событием в истории Руси.

Только почему Александра называли Невским? Ведь образ князя Александра тесно связан с этим прозвищем. Только вот прозвище "Невский" упоминается в источниках лишь через два с половиной века после происшедших событий. Ни в одной летописи ХIII века он не упоминается как "Невский". Впервые как "Невский" князь упомянут в общерусских летописных сводах конца XV века. Однако в литературе XIX и XX веков именование "Невским" князя Александра относят к ХIII веку и подчас называют его так даже во время битвы со шведами в 1240 году. Это отмечает В.В. Тюрин в своей работе "Древний Новгород в русской литературе ХХ века: реальность и мифы".

Однако, не смотря ни на что, это была первая крупная победа Александра Невского над шведскими рыцарями и она имеет важное значение в истории Руси.

Список использованной литературы

2. Феннел Дж. Кризис средневековой Руси.1200 - 1304.М., 1989.

Легендарный русский полководец Александр Невский снискал себе воинскую славу в нескольких битвах, речь о которых пойдет в этой статье. О его жизни и деяниях была написана целая литературная повесть, а также он удостоился чести быть канонизированным церковью после своей смерти. Имя этого человека вдохновляло множество поколений, живших несколько веков спустя. Можно предположить, что талант полководца передался и князю Дмитрию Донскому, прадедом которого был Александр Невский. Куликовская битва, где одержал блестящую победу его правнук, стала первым серьезным поражением татаро-монгольских войск и полным разгромом полчищ Мамая.

Предыстория

До сих пор неизвестна точная дата рождения Александра Ярославича, которого впоследствии народ прозвал Невским. По одной версии, он появился на свет в Переяславле-Залесском в мае, а по другой - в ноябре 1220 года. Он был вторым сыном князя Ярослава Всеволодовича, являвшегося правнуком Мономаха. Почти все детство и юность Александра прошли в Новгороде.

В 1225 г. князь Ярослав произвел над своими сыновьями обряд княжеского пострига, или посвящения в воины. После этого Александра и его старшего брата отец оставил в Великом Новгороде, а сам уехал в Переяславль-Залесский по неотложным делам. Его дети были посажены на великое княжение, которое происходило под присмотром доверенных бояр во главе с Федором Даниловичем.

В 1233 году произошло непредвиденное событие. Умер старший сын князя Ярослава, Федор. В скором времени состоялся и первый военный поход Александра на Дерпт, который в то время был в руках у ливонцев. Марш, проходивший под предводительством его отца, закончился победой русского оружия на реке Омовже.

Через 3 года после смерти старшего сына Ярослав уехал править в Киев, столицу всея Руси. Именно с этого момента Александр становится полноправным новгородским князем. В начале своего правления он занимался исключительно укреплением своего города. В 1239 году отец женил его на дочке Брячислава, полоцкого князя, а уже в следующем году у Александра родился первенец, которого нарекли Василием.

Причины нападения

Надо сказать, что псковская и новгородская земли были практически свободны от татаро-монгольского правления. Поэтому они славились своим богатством: в лесах в изобилии водились пушные звери, купцы были на редкость предприимчивы, а ремесленники слыли великими умельцами. Неудивительно, что на эти территории все время посягали алчные соседи: Литва, шведские феодалы и германские рыцари-крестоносцы. Последние постоянно ходили в военные походы то в землю обетованную, то в Палестину.

Григорий IX, тогдашний папа римский, благословлял европейских рыцарей на войну с язычниками, в число которых, по их мнению, входили и жители новгородских и псковских земель. Он заранее отпускал воинам все грехи, совершаемые ими во время походов.

Планы врагов

Первая битва Александра Невского как полководца состоялась в 1240 году. Тогда ему было всего 20 лет. Необходимо отметить, что шведы стали готовиться к войне еще за 2 года до ее начала. Они первыми предприняли попытку завоевать русские земли. Для этого в 1238 году король Швеции Эрих Картавый заручился поддержкой и благословением папы римского начать Крестовый поход против Новгородского княжества. И уже по сложившейся традиции тем, кто примет участие в военных действиях, было гарантировано отпущение всех грехов.

Уже через год немцы со шведами вели интенсивные переговоры относительно плана наступления. Было решено, что первые пойдут к Новгороду через Псков и Изборск, а вторые, уже захватившие Финляндию, подтянутся с севера, со стороны реки Невы. Шведскими воинами командовал зять короля ярл (князь) Биргер, впоследствии основавший Стокгольм, и Ульф Фаси. Кроме того, крестоносцы собирались еще и обратить новгородцев в католическую веру, а это считалось пострашнее монгольского ига. Об этих планах знал и Александр Невский. Невская битва, таким образом, была предрешена.

Наступление

Лето 1240 года. Корабли Биргера появились на Неве и остановились у устья реки Ижоры. Его войско состояло не только из шведов. В него входили также норвежцы и представители финских племен. Кроме того, завоеватели взяли с собой и католических епископов, которые несли в одной руке крест, а в другой - меч. Биргер намеревался добраться до Ладоги, а оттуда уже спуститься к Новгороду.

Шведы со своими союзниками высадились на берег и раскинули лагерь в районе впадения Ижоры в Неву. После этого Биргер отправил новгородскому князю послание о том, что он объявляет ему войну. Получилось так, что Александр Ярославич узнал о прибытии шведов раньше, чем ему доставили это сообщение. Он решает внезапно атаковать неприятеля. Времени, чтобы собрать большое войско, не было, поэтому князь выступил против врага со своей ратью, немного пополнив ее новгородскими добровольцами. Но перед тем как отправиться в поход, он, согласно старинному обычаю, посетил Софийский собор, где получил благословение от владыки Спиридона.

Биргер был совершенно уверен в своем военном превосходстве и даже не подозревал о том, что может подвергнуться внезапному нападению, поэтому лагерь шведов не охранялся. Утром 15 июля его атаковала русская рать. Ею командовал сам Александр Невский. Битва на Неве, начавшаяся так внезапно, застала Биргера врасплох. Он даже не успел выстроить свое войско для боя и оказать организованное сопротивление.

Битва Александра Невского со шведами

Сразу же русские войска, используя элемент неожиданности, стали оттеснять неприятеля к реке. А в это время пешие ополченцы рубили мостки, которые соединяли шведские корабли с берегом. Им даже удалось захватить и уничтожить несколько вражеских судов.

Надо сказать, что русские войска сражались самоотверженно. Согласно летописи бесчисленное множество шведов положил и сам князь Александр. Невская битва показала, что русские ратники были сильными и очень смелыми воинами. Об этом свидетельствуют и многочисленные факты. К примеру, новгородец Сбыслав Якунович только лишь с одним топором в руках смело ринулся в гущу врагов, при этом кося их налево и направо. Другой его соотечественник - Гаврило Олексич - гнал самого Биргера до корабля, но его сбросили в воду. Он снова ринулся в бой. На этот раз ему удалось убить епископа, а также одного из знатных шведов.

Итоги битвы

Во время сражения новгородские добровольцы топили шведские корабли. Уцелевшие остатки войск во главе с Биргером бежали на уцелевших судах. Потери русских были весьма незначительными - всего 20 человек. Шведы же после этого сражения загрузили три корабля телами только одних вельмож, а остальных бросили на берегу.

Победа, одержанная в ходе сражения, показала всем, что русское войско не утратило былую доблесть и сможет достойно защитить свою землю от нападок внешнего врага. Успех в этой баталии содействовал и повышению военного авторитета, который снискал себе Александр Невский. Невская битва имела также и огромное политическое значение. Планы немецких и шведских завоевателей на этом этапе были сорваны.

Битва Александра Невского - Ледовое побоище

Рыцари Ливонского ордена летом того же года вторглись на русские земли. Они подошли к стенам Изборска и штурмом взяли город. После этого они преодолели реку Великую и разбили лагерь прямо под стенами Псковского кремля. Целую неделю они осаждали город, но до штурма дело не дошло: его сдали сами жители. После этого рыцари взяли в плен заложников и оставили там свой гарнизон. Но аппетиты немцев росли, и останавливаться на достигнутом они не собирались. Крестоносцы постепенно приближались к Новгороду.

Князь Александр собрал войско и в марте 1242 года снова отправился в поход. Вскоре он уже был под Псковом вместе с братом Андреем Ярославичем и его суздальской дружиной. Они окружили город и захватили в плен рыцарский гарнизон. Новгородский князь решил перенести военные действия на территорию врага. В ответ на это Орден собрал большое войско, в которое входили практически все его рыцари и епископы, а также шведские воины.

Две враждующие стороны сошлись 5 апреля того же года вблизи Чудского озера. Немцы выбрали неудачную позицию для атаки. К тому же они ожидали, что русские войска расположатся в обычном порядке, но поломать такой стереотип впервые решился Александр Невский. Битва на озере завершилась полной победой русских и окружением немцев. Те, кому удалось вырваться из кольца, бежали по льду, а у противоположного берега проваливались под него, так как на воинах были тяжелые рыцарские доспехи.

Последствия

Итогом данного сражения является заключение мирного договора между Орденом и Новгородским княжеством. Немцы вынуждены были возвратить все ранее завоеванные территории. Кроме того, битва Александра Невского с войсками крестоносцев на Чудском озере была по-своему уникальной. Впервые за всю историю военного искусства войска, состоящие по большому счету из одной пехоты, сумели разгромить тяжелую рыцарскую конницу.

Канонизация и почитание

В ноябре 1283 года, возвращаясь из Золотой Орды, князь Александр внезапно заболел и вскоре умер в стенах Городецкого монастыря. Но перед этим он успел принять иноческую схиму под именем Алексия. Его останки должны были переправить во Владимир. Путь от монастыря до города продолжался 9 дней, в течение которых тело оставалось нетленным.

Заслуги князя Александра Ярославича были оценены по достоинству. Русская Православная церковь канонизировала его в 1547 году. А при Екатерине I учредили орден Александра Невского - одну из высших наград России.

Битва Александра Невского со шведскими завоевателями, а затем и с рыцарями Ливонского Ордена позволила сохранить не только культурное достояние Руси, но и православную веру, не дав насадить на этой земле католическую церковь во главе с папой римским.

И шведским войском. Александр Ярославич за победу и личную храбрость в бою получил почётное прозвище «Невский».

Предпосылки

Перед битвой

Летом 1240 года шведские корабли прибыли в устье реки Невы . Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои шатры в том месте, где Ижора впадала в Неву. Новгородская первая летопись старшего извода сообщает об этом так:

Согласно этому сообщению в составе войска шведов были норвежцы (мурмане) и представители финских племен (сумь и ѣмь), в войске находились также католические епископы. Границы Новгородской земли охранялись «сторожами»: в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась «морская стража» ижорян. На рассвете июльского дня 1240 года старейшина Ижорской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру.

Отряд Александра продвигался сушей вдоль Волхова до Ладоги, затем повернул к устью Ижоры. Войско в основном состояло из конных воинов, но в нём были и пешие силы, которые для того, чтобы не терять время, также передвигались на лошадях.

Ход битвы

15 июля 1240 года началось сражение. Сообщение Первой новгородской летописи старшего извода достаточно кратко:

Александр «на лице самого короля оставил след острого копья своего…» . Кирпичников А. Н. трактует это сообщение как нарушение дружиной Александра строя отряда шведского короля уже при первом конном копейном столкновении. В русском войске помимо княжеского отряда были как минимум 3 отряда знатных новгородцев, имевших свои дружины, и ладожский отряд . В «Житии», которое имеется в младшем изводе Новгородской первой летописи, упоминаются шесть воинов, совершивших подвиги во время сражения (из них трое дружинников князя и трое новгородцев):

Летописи

Некоторые исследователи подвергают сомнению достоверность свидетельств о Невской битве .

Память о Невской битве

Александро-Невская лавра

30 августа 1724 года из Владимира сюда были перевезены останки Александра Ярославича. В 1797 году , при императоре Павле I , Александро-Невскому монастырю была присвоена степень лавры . В архитектурный ансамбль Александро-Невской лавры входят: Благовещенская церковь , Фёдоровская церковь , Троицкий собор и другие. Ныне Александро-Невская лавра - государственный заповедник, на территории которого расположен Музей городской скульптуры с некрополем XVIII века (Лазаревское кладбище) и некрополем мастеров искусств (Тихвинское кладбище). В лавре похоронены Михаил Васильевич Ломоносов , Александр Васильевич Суворов , Денис Иванович Фонвизин , Николай Михайлович Карамзин , Иван Андреевич Крылов , Михаил Иванович Глинка , Модест Петрович Мусоргский , Пётр Ильич Чайковский , Фёдор Михайлович Достоевский и многие другие деятели, вошедшие в историю России.

Церковь Александра Невского в Усть-Ижоре

В честь победы в Невской битве в Усть-Ижоре в 1711 году была построена деревянная церковь .

До начала нового столетия церковь несколько раз горела и несколько раз была восстановлена. В 1798 году на средства местных жителей был воздвигнут каменный храм с колокольней и чугунной решёткой.

Церковь располагается в Колпинском районе Санкт-Петербурга по адресу: пос. Усть-Ижора, Шлиссельбургское шоссе, 217.

Экранизация

• В 2008 году на экраны вышел художественный фильм «Александр. Невская битва ».

На монетах и почтовых марках

См. также

Напишите отзыв о статье "Невская битва"

Примечания

1. Похлёбкин В. В. Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Москва. «Международные отношения». 1995 г.
2. Пашуто В. Т. Александр Невский. М.: Молодая гвардия, 1974. – 160 с.
3. . Две великих битвы Александра Невского . Проверено 21 сентября 2008. .
4. Барсов Н. П. . - Вильна: типография А. Сыркина, 1865. - 228 с.
5. . - Санкт-Петербург: типография В. Безобразова и компании, 1865. - Т. 2. - 898 с.
6. Ужанков А.
9. . Церковь святого благоверного князя Александра Невского в Усть-Ижоре . Проверено 22 сентября 2008. .
10. Анисимов Е. В. История России от Рюрика до Путина. Люди. События. Даты. Изд. 2-е, доп., 2010 год, 592 стр., ISBN 978-5-388-00696-7
11. . КНЯЗЬ АЛЕКСАНДР ЯРОСЛАВИЧ НЕВСКИЙ . .
12. Värmlandståget 1225.Ulf Sundberg. 1999. Svenskt Militärhistoriskt Bibliotek.
13. Freden i Lödöse 1249. Ulf Sundberg. 1997. Svenskt Militärhistoriskt Bibliotek
14. The image of Alexander Nevskij in the battle of Ivan IV against the infidels. Mari Mäki-Petäys. XX valtakunnallinen yleisen historian tutkijaseminaari. 2001. Tampere.
15. Tampereen ortodoksisen kirkon 100-vuotisjuhlassa pidetty juhlapuhe 6.11.1999. Jukka Korpela. Suomen ortodoksinen kirkkokunta
16. Александр Нестеренко. «Александр Невский» Издательство: Олма-Пресс. Серия: Альтернатива. История, которую мы не знаем ISBN 5-224-05360-9
17. . Невская битва 1240 . Проверено 21 сентября 2008.
18. Чеснокова А. Н. Парадный въезд в новую страницу // Невский проспект. - Л. : Лениздат, 1985. - С. 7-9. - 208 с. - (Туристу о Ленинграде).
19. . Александра Невского в Усть-Ижоре церковь . Проверено 22 сентября 2008.
20. . Мой мир@Mail.Ru (недоступная ссылка - история ) (12 ноября 2008). Проверено 25 января 2016. .

Ссылки

Отрывок, характеризующий Невская битва

– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.

Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d"etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.
29 ноября Кутузов въехал в Вильно – в свою добрую Вильну, как он говорил. Два раза в свою службу Кутузов был в Вильне губернатором. В богатой уцелевшей Вильне, кроме удобств жизни, которых так давно уже он был лишен, Кутузов нашел старых друзей и воспоминания. И он, вдруг отвернувшись от всех военных и государственных забот, погрузился в ровную, привычную жизнь настолько, насколько ему давали покоя страсти, кипевшие вокруг него, как будто все, что совершалось теперь и имело совершиться в историческом мире, нисколько его не касалось.
Чичагов, один из самых страстных отрезывателей и опрокидывателей, Чичагов, который хотел сначала сделать диверсию в Грецию, а потом в Варшаву, но никак не хотел идти туда, куда ему было велено, Чичагов, известный своею смелостью речи с государем, Чичагов, считавший Кутузова собою облагодетельствованным, потому что, когда он был послан в 11 м году для заключения мира с Турцией помимо Кутузова, он, убедившись, что мир уже заключен, признал перед государем, что заслуга заключения мира принадлежит Кутузову; этот то Чичагов первый встретил Кутузова в Вильне у замка, в котором должен был остановиться Кутузов. Чичагов в флотском вицмундире, с кортиком, держа фуражку под мышкой, подал Кутузову строевой рапорт и ключи от города. То презрительно почтительное отношение молодежи к выжившему из ума старику выражалось в высшей степени во всем обращении Чичагова, знавшего уже обвинения, взводимые на Кутузова.
Разговаривая с Чичаговым, Кутузов, между прочим, сказал ему, что отбитые у него в Борисове экипажи с посудою целы и будут возвращены ему.
– C"est pour me dire que je n"ai pas sur quoi manger… Je puis au contraire vous fournir de tout dans le cas meme ou vous voudriez donner des diners, [Вы хотите мне сказать, что мне не на чем есть. Напротив, могу вам служить всем, даже если бы вы захотели давать обеды.] – вспыхнув, проговорил Чичагов, каждым словом своим желавший доказать свою правоту и потому предполагавший, что и Кутузов был озабочен этим самым. Кутузов улыбнулся своей тонкой, проницательной улыбкой и, пожав плечами, отвечал: – Ce n"est que pour vous dire ce que je vous dis. [Я хочу сказать только то, что говорю.]
В Вильне Кутузов, в противность воле государя, остановил большую часть войск. Кутузов, как говорили его приближенные, необыкновенно опустился и физически ослабел в это свое пребывание в Вильне. Он неохотно занимался делами по армии, предоставляя все своим генералам и, ожидая государя, предавался рассеянной жизни.
Выехав с своей свитой – графом Толстым, князем Волконским, Аракчеевым и другими, 7 го декабря из Петербурга, государь 11 го декабря приехал в Вильну и в дорожных санях прямо подъехал к замку. У замка, несмотря на сильный мороз, стояло человек сто генералов и штабных офицеров в полной парадной форме и почетный караул Семеновского полка.
Курьер, подскакавший к замку на потной тройке, впереди государя, прокричал: «Едет!» Коновницын бросился в сени доложить Кутузову, дожидавшемуся в маленькой швейцарской комнатке.
Через минуту толстая большая фигура старика, в полной парадной форме, со всеми регалиями, покрывавшими грудь, и подтянутым шарфом брюхом, перекачиваясь, вышла на крыльцо. Кутузов надел шляпу по фронту, взял в руки перчатки и бочком, с трудом переступая вниз ступеней, сошел с них и взял в руку приготовленный для подачи государю рапорт.
Беготня, шепот, еще отчаянно пролетевшая тройка, и все глаза устремились на подскакивающие сани, в которых уже видны были фигуры государя и Волконского.
Все это по пятидесятилетней привычке физически тревожно подействовало на старого генерала; он озабоченно торопливо ощупал себя, поправил шляпу и враз, в ту минуту как государь, выйдя из саней, поднял к нему глаза, подбодрившись и вытянувшись, подал рапорт и стал говорить своим мерным, заискивающим голосом.
Государь быстрым взглядом окинул Кутузова с головы до ног, на мгновенье нахмурился, но тотчас же, преодолев себя, подошел и, расставив руки, обнял старого генерала. Опять по старому, привычному впечатлению и по отношению к задушевной мысли его, объятие это, как и обыкновенно, подействовало на Кутузова: он всхлипнул.
Государь поздоровался с офицерами, с Семеновским караулом и, пожав еще раз за руку старика, пошел с ним в замок.
Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.

На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.

Воспользовавшись тем, что после разорения Северо-Восточной Руси монголами Новгороду и Пскову неоткуда было ждать помощи, шведские и немецкие рыцари активизировали свою экспансию в Северо-Западной Руси, рассчитывая на легкую победу. Шведы первыми сделали попытку захватить русские земли. В 1238 году шведский король Эрих Картавый получил от римского папы разрешение ("благословение") на крестовый поход против новгородцев. Всем, кто соглашался принять участие в походе было обещано отпущение грехов.
В 1239 году шведы и немцы вели переговоры, намечая план похода: шведы, захватившие к тому времени Финляндию, должны были наступать на Новгород с севера, от реки Нева, а немцы - через Изборск и Псков. Швеция выделили для похода войско под предводительством ярла (князя) Ульфа Фаси и зятя короля - ярла Биргера, будущего основателя Стокгольма.
Новгородцы знали о планах шведов, как и о том, что шведы собирались окрестить их, словно язычников, в католическую веру. Поэтому шведы, шедшие насаждать чуждую веру, представлялись им страшнее монголов.
Летом 1240 года шведское войско под командованием Биргера "в силе велице, пыхая духом ратном", появилось на реке Нева на кораблях, которые стали в устье реки Ижора. Войско состояло из шведов, норвежцев, представителей финских племен, намеревавшихся идти прямо к Ладоге, чтобы оттуда спуститься к Новгороду. В войске завоевателей находились и католические епископы. Они шли с крестом в одной руке и мечом в другой. Высадившись на берег, шведы и их союзники раскинули свои палатки и шатры при впадении Ижоры в Неву. Биргер, уверенный в своей победе, послал к князю Александру с заявлением: "Если можешь мне сопротивляться, то я уже здесь, воюю твою землю".
Новгородские границы в то время охранялись "сторожами". Они находились и на морском побережье, где службу несли местные племена. Так, в районе Невы, по обоим берегам Финского залива, находилась "морская сторожа" ижорян, несшая охрану путей к Новгороду с моря. Ижоряне уже приняли православие и являлись союзником Новгорода. Однажды на рассвете июльского дня 1240 года старейшина Ижоской земли Пелгусий, находясь в дозоре, обнаружил шведскую флотилию и спешно послал доложить обо всем Александру.
Получив известие о появлении неприятеля, новгородский князь Александр Ярославович решил внезапно атаковать его. Времени на сбор войска не было, да и созыв веча (народного собрания) мог затянуть дело и привести к срыву внезапности готовящейся операции. Поэтому Александр не стал дожидаться, пока придут дружины, посланные его отцом Ярославом, или соберутся ратники с новгородских земель. Он решил выступить против шведов со своей дружиной, усилив ее лишь новгородскими добровольцами. По старинному обычаю, собрались у собора святой Софии, помолились, приняли благословение от своего владыки Спиридона и выступили в поход. Шли вдоль реки Волхов до Ладоги, где к Александру присоединился отряд ладожан, союзников Великого Новгорода. Из Ладоги войско Александра повернуло к устью реки Ижоры.

Шведский лагерь, разбитый в устье Ижоры, не охранялся, так как шведы не подозревали о приближении русских войск. Неприятельские суда качались, привязанные к берегу; по всему побережью белели шатры, и между ними - златоверхий шатер Биргера. 15 июля в 11 часов утра новгородцы внезапно атаковали шведов. Их нападение было столь неожиданным, что шведы не успели "опоясать мечи на чресла свои".
Войско Биргера было захвачено врасполох. Лишенное возможности построиться для боя, оно не могло оказать организованного сопротивления. Смелым натиском русская дружина прошла через неприятельский лагерь и погнала шведов к берегу. Пешие ополченцы, продвигаясь вдоль берега Невы, не только рубили мостки, соединявшие шведские корабли с сушей, но даже захватили и уничтожили три вражеских судна.
Новгородцы сражались "в ярости мужества своего". Александр лично "изби множество бесчисленное шведов и самому королю возложи печать на лице острым своим мечом". Княжеский подручник, Гаврило Олексич, погнался за Биргером до самого корабля, верхом ворвался на шведскую ладью, был сброшен в воду, остался жив и снова вступил в бой, уложив на месте епископа и другого знатного шведа, по имени Спиридон. Другой новгородец, Сбыслав Якунович, с одним лишь топором в руке смело врезался в самую гущу врагов, косил их направо и налево, очищая путь, точно в лесной чаще. За ним размахивал своим длинным мечом княжий ловчий Яков Полочанин. За этими молодцами насупали прочие дружинники. Княжий отрок Савва, пробившись к центру лагеря противника, подрубил высокий столб шатра самого Биргера: шатер свалился. Отряд новгородских добровольцев потопил три шведских корабля. Остатки разбитого войска Биргера бежали на уцелевших кораблях. Потери новгородцев были незначительными, составив 20 человек, тогда как шведы нагрузили три судна телами лишь знатных людей, а прочих оставили на берегу.
Победа над шведами имела большое политическое значение. Она показала всем русским людям, что они еще не утратили прежней доблести и могут постоять за себя. Шведам не удалось отрезать Новгород от моря, захватить побережье Невы и Финского залива. Отразив шведское нападение с севера, русское войско сорвало возможное взаимодействие шведских и немецких завоевателей. Для борьбы с немецкой агрессией теперь надежно обеспечены правый фланг и тыл псковского театра военных действий.
В тактическом отношении следует отметить роль "сторожи", которая обнаружила противника и своевременно сообщила Александру о его появлении. Важное значение имел фактор внезапности при нападении на лагерь Биргера, войско которого было захвачено врасплох и не могло оказать организованного сопротивления. Летописец отмечал необыкновенную храбрость русских воинов. За эту победу князя Александра Ярославича нарекли "невским". В то время ему шел лишь двадцать первый год.

Битва на Чудском озере ("Ледовое побоище") в 1242 году.

Летом 1240 года в Новгородскую землю вторглись немецкие рыцари из Ливонского ордена, созданного из орденов Меченосцев и Тевтонского. Еще в 1237 году римский папа Григорий IX благословил немецких рыцарей на завоевание коренных русских земель. Войско завоевателей состояло из немцев, медвежан, юрьевцев и датских рыцарей из Ревеля. С ними был предатель - русский князь Ярослав Владимирович. Они появились под стенами Изборска и взяли город штурмом. На помощь землякам бросились псковичи, но их ополчение потерпело поражение. Одних убитых было свыше 800 человек, в том числе воевода Гаврила Гориславич.
По следам бежавших немцы подошли к Пскову, перешли реку Великая, разбили свой лагерь под самыми стенами кремля, подожгли город и стали уничтожать церкви и окрестные села. Целую неделю они держали кремль в осаде, готовясь к штурму. Но до этого дело не дошло: житель Пскова Твердило Иванович сдал город. Рыцари взяли заложников и оставили в Пскове свой гарнизон.
Аппетит немцев возрастал. Они уже говорили: "Укорим словенский язык… себе", то есть подчиним себе русский народ. Зимой 1240-1241 года рыцари вновь явились непрошеными гостями в Новгородскую землю. На этот раз они захватили территорию племени водь (вожан), к востоку от реки Нарва, "повоеваша все и дань на них возложиша". Захватив "Водьскую пятину", рыцари овладели Тесовым (на реке Оредеж), и их разъезды появлялись в 35 км от Новгорода. Таким образом, в руках Ливонского ордена оказалась обширная территория в районе Изборск - Псков - Сабель - Тесов - Копорье.
Немцы уже заранее считали пограничные русские земли своим достоянием; папа "передал" побережье Невы и Карелию под юрисдикцию эзельскому епископу, который заключил с рыцарями договор: себе выговорил десятую часть всего, что дает земля, а все прочее - рыбные ловли, покосы, пашни - предоставил рыцарям.
Новгородцы опять вспомнили про князя Александра, уже Невского, уехавшего после ссоры с городскими боярами в родной Переславль-Залесский. Сам митрополит новгородский поехал просить великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича, чтобы тот отпустил сына, и Ярослав, сознавая всю опасность исходившей с Запада угрозы, согласился: дело касалось не одного Новгорода, а всей Руси.
Александр организовал войско из новгородцев, ладожан, карел и ижорцев. Прежде всего необходимо было решить вопрос о способе действий.

В руках врага находились Псков и Копорье. Александр понимал, что одновременное выступление в двух направлениях распылит силы. Поэтому, определив копорское направление как приоритетное, - враг подходил к Новгороду, - князь решил нанести первый удар на Копорье, а затем уже освободить от захватчиков Псков.
В 1241 году войско под командованием Александра выступило в поход, достигло Копорья, овладело крепостью "и изверже град из основание, а самих немец изби, а иных с собою приводе в Новгород, а иных пожалова отпусти, бе бо милостив паче меры, а вожан и чюдцев переветников (т.е. изменников) извеша (повесил)". Водьская пятина была очищена от немцев. Правый фланг и тыл новгородского войска были теперь в безопасности.
В марте 1242 года новгородцы вновь выступили в поход и вскоре уже были под Псковом. Александр, считая, что для атаки сильной крепости у него сил недостаточно, ожидал своего брата Андрей Ярославича с суздальскими дружинами, которые вскоре и подошли. Орден не успел прислать подкрепление своим рыцарям. Псков был окружен, и рыцарский гарнизон взят в плен. Орденских наместников Александр отправил в оковах в Новгород. В бою было убито 70 знатных орденских братьев и много рядовых рыцарей.
После этого поражения Орден стал сосредоточивать свои силы в пределах Дерптского епископства, подготавливая наступление против русских. Орден собрал большую силу: здесь были почти все его рыцари с магистром во главе, со всеми епископами, большое количество местных воинов, а также воины шведского короля.
Александр решил перенести войну на территорию самого Ордена. Русская рать выступила на Изборск. Вперед князь Александр Невский выслал несколько разведывательных отрядов. Один из них, под командой брата посадника Домаша Твердиславича и Кербета, натолкнулся на немецких рыцарей и чудь (эстов), был разбит и отступил; при этом Домаш погиб. Тем временем разведка выяснила, что противник послал на Изборск незначительные силы, а главные его силы двигаются к Чудскому озеру.
Новгородское войско повернуло на озеро, "немцы же и чудь поидоша по них". Новгородцы постарались отразить обходной маневр немецких рыцарей. Выйдя на Чудское озеро, новгородское войско оказалось в центре возможных путей движения противника на Новгород. Теперь Александр решил дать бой и остановился на Чудском озере севернее урочища Узмень, у острова Вороний Камень. Силы новгородцев было немногим больше рыцарского войска. По имеющимся различным данным, можно сделать вывод, что войско немецких рыцарей составляло 10-12 тысяч, а новгородское войско - 15-17 тысяч человек. По мнению Л. Н. Гумилева, количество рыцарей было небольшим - всего несколько десятков; их поддерживали пешие наемники, вооруженные копьями, и союзники Ордена - ливы.
На рассвете 5 апреля 1242 года рыцари построились "клином", или "свиньей". Клин состоял из закованных в броню всадников и мел своей задачей раздробление и прорыв центральной части войск противника, а следовавшие за клином колонны должны были охватом разгромить фланги противника. В кольчугах и шлемах, с длинными мечами, они казались неуязвимы. Александр Невский противопоставил этой стереотипной тактике рыцарей, при помощи которой они одержали немало побед, новое построение русских войск, прямо противоположное традиционному русскому строю. Основные силы Александр сосредоточил не в центре ("челе"), как это всегда делали русские войска, а на флангах. Впереди расположился передовой полк из легкой конницы, лучников и пращников. Боевой порядок русских был обращен тылом к обрывистому крутому восточному берегу озера, а княжеская конная дружина укрылась в засаде за левым флангом. Избранная позиция была выгодна тем, что немцы, наступавшие по открытому льду, были лишены возможности определить расположение, численность и состав русского войска.
Выставив длинные копья и прорвавшись сквозь лучников и передовой полк, немцы атаковали центр ("чело") боевого порядка русских. Центр русских войск был рассечен, а часть воинов отошла назад и на фланги. Однако, наткнувшись на обрывистый берег озера, малоподвижные, закованные в латы рыцари не могли развить свой успех. Наоборот, рыцарская конница скучилась, так как задние шеренги рыцарей подталкивали передние шеренги, которым негде было развернуться для боя.
Фланги русского боевого порядка ("крылья") не позволили немцам развить успех операции. Немецкий клин оказался зажатым в клещи. В это время дружина Александра нанесла удар с тыла и завершила окружение противника. Несколько шеренг рыцарей, прикрывавших клин с тыла, были смяты ударом русской тяжелой конницы.
Воины, которые имели специальные копья с крючками, стаскивали рыцарей с коней; воины, вооруженные специальными ножами, выводили из строя коней, после чего рыцарь становился легкой добычей. И как написано в "Житие Александра Невского", "и бысть сеча зла, и треск от копий ломления, и звук от сечения мечного, яко же и озеру промерзшию двинуться. И не бе видети льду: покры бо ся кровию".
Чудь, составлявшая основную массу пехоты, увидев свое войско окруженным, побежала к родному берегу. Некоторым рыцарям вместе с магистром удалось прорвать кольцо окружения, и они пытались спастись бегством. Русские преследовали побежавшего противника 7 верст, до противоположного берега Чудского озера. Уже у западного берега бегущие стали проваливаться под лед, так как у берегов лед всегда тоньше. Преследование остатков разбитого врага вне поля боя было новым явлением в развитии русского военного искусства. Новгородцы не праздновали победу "на костех", как было принято раньше.
Немецкие рыцари потерпели полное поражение. Вопрос о потерях сторон до сих пор является спорным. О русских потерях говорится туманно - "много храбрых воинов пало". В русских летописях написано, что рыцарей было убито 500, а чуди бесчисленное множество, в плен было взято 50 знатных рыцарей. Во всем Первом крестовом походе рыцарей участвовало гораздо меньше. В немецких хрониках цифры гораздо скромнее. Последние исследования говорят о том, что на льду Чудского озера действительно пало около 400 немецких воинов, из них 20 были братья-рыцари, 90 немцев (из них 6 "настоящих" рыцарей) попали в плен.
Летом 1242 года Орден заключил мирный договор с Новгородом, возвратив все захваченные им у него земли. Пленные с обеих сторон были разменяны.
"Ледовое побоище" стало первым случаем в истории военного искусства, когда тяжелая рыцарская конница была разбита в полевом бою войском, состоявшим в большей части из пехоты. Придуманный Александром Невским новый боевой порядок русских войск оказался гибким, в результате чего удалось осуществить окружение противника, боевой порядок которого представлял собой малоподвижную массу. Пехота при этом успешно взаимодействовала с конницей.
Гибель такого количества профессиональных воинов сильно подорвала мощь Ливонского ордена в Прибалтике. Победа над немецким войском на льду Чудского озера спасла русский народ от немецкого порабощения и имела большое политическое и военно-стратегическое значение, практически на несколько веков отсрочив дальнейшее наступление немцев на Восток, которое было основной линией немецкой политики с 1201 по 1241 год. В этом состоит огромное историческое значение русской победы 5 апреля 1242 года.

Использованная литература.

1. Житие Александра Невского.
2. 100 великих битв/ отв. ред. А. Аграшенков и др. - Москва, 2000.
3. Всемирная история. Крестоносцы и монголы. - Том 8 - Минск,2000.
4. Венков А.В, Деркач С.В. Великие полководцы и их битвы. - Ростов-на-Дону, 1999

Часто случается так, что мы знаем о том или ином историческом событии не потому, что оно сыграло важную роль в судьбе государства и народа, а потому, что историки его описали, а педагоги включили в школьную программу.

К примеру, мало кто не слышал о Невской битве 1240 года и ее победителе, князе Александре Ярославиче , который после победы в ней, получил почетное прозвание Невский .

Картина Н. К Рериха
"Бой Александра Невского с ярлом Биргером"

Красиво, не правда ли? Вот только эту картину следовало бы назвать несколько иначе. Например, так, пусть и несколько длинно: "Вымышленный авторами "Жития" бой Александра Невского с ярлом Биргером, который в экпедиции шведов в устье Невы в 1240 году вообще не участвовал, находясь в это время в Швеции, и не был поражен молодым новгородским князем в глаз, но пусть это останется на совести тех, кто все это придумал, а я художник, поэтому имею право на вымысел! Николай Рерих."

И напротив, мало кто слышал о Ладожской битве 1164 года (и уж тем более, вряд ли кто сможет назвать имена победителей).
А ведь именно это сражение предотвратило завоевание Новгородской земли за три четверти века до знаменитого сражения на Неве. Да и враги были те же самые - шведы, и цели у них были аналогичными - завоевание новых территорий и обращение их населения в католицизм .

Если хотите узнать о Ладожской битве и о том, почему она оказалась вычеркнутой из нашей истории, то заходите под кат и...

Великий Новгород и Швеция (Королевство свеев, готов и вендов) были государствами-соседями, и их многовековое житье бок о бок в Средние века не обходилось без военных конфликтов, виновниками которых, справедливости ради нужно отметить, были обе стороны. До поры до времени эти конфликты носили характер мелких стычек, прежде всего из за добычи, когда шведы проникали на земли, подконтрольные Новгороду, а новгородцы, в свою очередь, - на шведские территории. О завоеваниях территории соседнего государства и уж тем более о насильственном обращении местных жителей в свою веру речь не шла.

Однако в 1164 году шведы совершили первый достаточно крупный (для тех времен, конечно же) военный морской поход (ледунг ) на новгородские земли, что положило начало многовековому соперничеству русских и шведов, которое закончилось только в 1809 году военной победой Российской империи и отторжением от Швеции Финляндии.

Но прежде чем начать рассказ об этом походе шведов, необходимо вернуться немного назад во времени, чтобы узнать, что ему предшествовало.

В 1155 году Карл, сын Сверкера , стал ярлом (военным правителем, князем, если по-русски) Гёталанда ("земли готов"). Это был талантливый правитель, умный и, что особенно важно, удачливый. В 1161 году он в битве при Эребру разбил короля-узурпатора родом из Дании - Магнуса Хенриксена. В том же году он был избран королем Свеаланда , ставшего центром объединения Швеции.

В истории Швеции Карл Сверкерссон известен под именем Карла VII (правил в 1161 - 1667 годах) .

Королевская печать Карла Сверкерссона:

Собственно, его порядковый номер более чем условен, так как предыдущие шесть Карлов были легендарными конунгами, и были ли они вообще - не вполне понятно.
Во всяком случае, в споре с царем Иваном Грозным , обвинявшим шведского короля Юхана III в худородности, тот в качестве подтверждения древности своего рода приводил именно "короля Карлуса" , называемого им первым шведским королем, от которого и ведется отсчет его королевский династии. (Впрочем, в этом идеологическом споре король Юхан III безнадежно проигрывал. Иван IV, откровенно извевавшийся над "мужицким" происхождении Юхана, приводил убийственный аргумент, что он - русский царь - ведет свою родословную от самого первого римского императора - Цезаря Октавиана Августа).

Тем не менее, именно в годы не слишком продолжительного правления Карла Сверкерссона начался процесс превращения Швеции в единое государство. И именно при Карле Швеция получила собственного архиепископа - в 1164 году им стал монах Стефан из монастыря Альвастра. Центром архиепископства стал город Упсала.
В том же году шведы начали поход на Южную Финляндию с целью присовокупить финские земли к своему государству, а языческие племена сумь и емь, населявшие эти земли (самоназвание Финляндии - "Suomi", если кто не знает, то есть, "сумь" по-древнерусски) обратить в католичество. Этот крестовый поход затянется на годы, но в результате на финских землях будет основано епископство с центром в Або (финское название этого города - Турку, но шведы по-прежнему называют его Або).

Видимо на кураже шведы тогда же решили проверить "на слабо" и новгородцев. Тем более что и повод к конфликту имелся: когда-то давно город Ладога (Альдейгьюборг) была передана великим князем Ярославом Владимировичем Мудрым в управление шведскому ярлу Рёгнвальду как свадебный выкуп за Ингигерду, дочь шведского конунга Олава Шётконунга . И вот теперь, более века спустя, шведы вспомнили о своих "законных" правах.

ЛАДОЖСКОЕ ПОБОИЩЕ

30 мая (по новому стилю) 1164 года шведская флотилия в составе 55 шнек подошла к Ладоге. (Шнека - парусно-гребной корабль, имеющий от 10 до 40 весел, с экипажем до 100 человек).

Так изображен корабль норманнов - драккар на знаменитом
французском гобелене из Байо (кон. XI века):

Шведские шнеки выглядели, конечно же не совсем так, как драккары, изображенные на этом гобелене, но мы должны учитывать условность искусства Средневековья.

Ладожане были предупреждены о шведском походе (возможно, карелами или ижорцами, ненавидевшими шведских захватчиков), а потому успели сжечь деревянный посад, а сами во главе с посадником Нежатою Твердятичем укрылись за крепостными стенами, послав за подмогой в Новгород.

Ладога со времен полулегендарного Рюрика уже давно не являлась столицей, но благодаря усилиям Мстислава Великого (сына Владимира Мономаха) представляла собой сильную крепость, прикрывающую Новгород с севера.
Впрочем, насколько она была сильной, мы можем судить только по тем ее останкам, которые сохранились до нашего времени и по замечательным фотографиям С. Прокудина-Горского 1909 года:

"Староладожская крепость. Вход в ограду церкви св. Георгия"

Шведы "... приступиша подъ городъ въ суботу и не успеша ничтоже къ граду, нъ большю рану въсприяшя; и отступиша въ реку Воронаи" , - так описывает Новгородская первая летопись старшего извода попытку захватить Ладогу с ходу.
Когда же это у них не получилось, шведы начали осаду крепости. Но 4 июня 1164 года к Ладоге прибыло новгородское войско во главе с князем Святославом Ростиславичем (родным дядей по отцу Мстислава Мстиславича Удатного) и новгородским посадником Захарием .
Думается, шведы не ожидали столь быстрого появления новгородцев, ведь от Новгорода до Ладоги было около 230 километров), поэтому были разгромлены в один момент: "...И победиша и божиею помощью, овы исекоша, а иныя изымаша: пришли бо бяху въ полушестадьсять шнекъ, изъмаша 43 шнекъ; а мало ихъ убежаша и ти язвьни" (из того же летописного источника).

Что и говорить - полная победа!
Враги бежали,потеряв 4/5 кораблей и воинов (до 4300 человек); победители захватили пленных и значительные трофеи - 43 шнеки из 55.
Для сравнения - в знаменитой Невской битве, по свидетельству той же Новгородской первой летописи старшего извода (не считать же серьезным историческим источником "Житие Александра Невского"), русская дружина под предводительством князя Александра Ярославича не сумела захватить ни одной шнеки и ни одного пленного, а шведы, похоронив убитых и прихватив награбленное, смогли относительно спокойно вернуться домой. Зато о Невской битве битве мы помним, а о более масштабной и значительной Ладожской - нет!

Мне удалось найти только одну единственную картину, посвященную этой битве. Это работа Николая Михайловича Кочергина (1897 - 1974), в настоящее время почти забытого художника, известного только лишь тем искусствоведам, которые специализируются на творчестве иллюстраторов фольклорных произведений для детей. (Хотя это несправедливо по отношению к этому замечательному художнику, особенно если учитывать его биографию. Впрочем, возможно, я посвящу ему отдельный пост).
Вот эта картина:

"Сражение новгородцев со шведами у крепости Ладога в 1164 году"

Почему же о такой значительной победе русская история забыла?
Так, в "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина Ладожская битва даже не упомянута!

А объяснение, на мой взгляд, здесь довольно простое.
Победитель над шведами князь Святослав Ростиславич был удельным князем, не принадлежавшим (в отличие от Александра Невского) к клану владимиро-суздальских князей, из которого потом вышли великие князья и цари московские. И когда писалась официальная история России, о нем некому было сложить хвалебную оду, которой он заслуживает намного больше некоторых других князей того времени, имена которых всем хорошо известны. К тому же, и князь Святослав Ростилавич и его соратник новгородский посадник Захарий враждовали с могущественным владимирским князем Андреем Боголюбским. И это много объясняет, не так ли?

Благодарю за внимание.
Сергей Воробьев.