Подшибякин Василий Тихонович (1 января 1928 - 20 мая 1997) - советский геолог, руководитель треста «Ямалнефтегазразведка». Участвовал в открытии крупных и уникальных месторождений природного газа в северных районах Западной Сибири , в том числе крупнейшего в мире Уренгойского газового месторождения .

Биография

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Воловского района Тульской области . Его дед служил денщиком у Николая II , а отец - Тихон Афанасьевич - был одним из первых председателей колхоза. В семье было пятеро детей, включая Василия.

В пять лет Подшибякина приняли в школу, где в 1941 году он закончил восемь классов.

О той героической эпохе - эпохе освоения Ямала, эпохе открытий крупнейших месторождений нефти и газа в Заполярье, о том, как коренные народы Севера воспринимали это время - очень хорошо сказано в стихах известного хантыйского поэта, депутата Верховного Совета СССР Романа Ругина . На высадку первого десанта освоителей в Новом Уренгое он откликнулся поэмой «Огнедышащий край», посвященной лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Василию Тихоновичу Подшибякину.

О Родина!
Ты братьев нам прислала,
Они ключи волшебные нашли,
И на просторах ягельных Ямала
Открыли нам сокровища Земли.

Наверно, небо облачным навесом
Поднял над миром газовый фонтан.
И горизонт, который был за лесом,
Сместился за далёкий океан.

• (рус.) (html). Салехард. Сайт муниципального образования. Проверено 11 апреля 2011. .
• (рус.) (html). Правотека.ру. Проверено 11 апреля 2011. .

Отрывок, характеризующий Подшибякин, Василий Тихонович

– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь. – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов, – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ, молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C"est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.

Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.

Биография

Василий Тихонович Подшибякин родился 1 января 1928 года в селе Никитском Воловского района Тульской области . Его дед служил денщиком у Николая II , а отец - Тихон Афанасьевич - был одним из первых председателей колхоза. В семье было пятеро детей, включая Василия.

В пять лет Подшибякина приняли в школу, где в 1941 году он закончил восемь классов.

Памятник В. Т. Подшибякину на Червишевском кладбище в Тюмени

При его участии разбуривались Игримская и Шухтунгорская группы газовых месторождений, проводилась разведка Тазовского, Уренгойского месторождений. Под его руководством открыто 36 месторождений газа в Ямало-Ненецком округе, в том числе Заполярное , Тамбейское, Медвежье , Ямбургское , Новопортовское, Уренгойское .

О той героической эпохе - эпохе освоения Ямала, эпохе открытий крупнейших месторождений нефти и газа в Заполярье, о том, как коренные народы Севера воспринимали это время - очень хорошо сказано в стихах известного хантыйского поэта, депутата Верховного Совета СССР Романа Ругина . На высадку первого десанта освоителей в Новом Уренгое он откликнулся поэмой «Огнедышащий край», посвященной лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Василию Тихоновичу Подшибякину.

О Родина!
Ты братьев нам прислала,
Они ключи волшебные нашли,
И на просторах ягельных Ямала
Открыли нам сокровища Земли.

Наверно, небо облачным навесом
Поднял над миром газовый фонтан.
И горизонт, который был за лесом,
Сместился за далёкий океан.

• (рус.) (html). Салехард. Сайт муниципального образования. Проверено 11 апреля 2011. .
• (рус.) (html). Правотека.ру. Проверено 11 апреля 2011. .

Отрывок, характеризующий Подшибякин, Василий Тихонович

Но детям говорить об опасности, как известно, почти что всегда бесполезно. Чем больше их убеждают заботливые взрослые, что с ними может произойти какая-то непоправимая беда, тем больше они уверенны, что «может быть с кем-то это и может случиться, но, конечно же, только не с ними, не здесь и не сейчас»… А само ощущение опасности, наоборот – их только ещё больше притягивает, тем самым, провоцируя иногда на глупейшие поступки.
Вот примерно так же думали и мы – четверо «бравых» соседских ребят и я, и, не вытерпев жары, всё же решили искупаться. Река выглядела тихой и спокойной, и никакой опасности вроде бы собой не представляла. Мы договорились наблюдать друг за другом и дружно поплыли. В начале вроде бы всё было, как обычно – течение было не сильнее, чем на нашем старом пляже, а глубина не превышала уже знакомой привычной глубины. Я расхрабрилась и поплыла уже более уверенно. И тут же, за эту же слишком большую уверенность, «боженька стукнул меня по головушке, да не пожалел»… Я плыла недалеко от берега, как вдруг почувствовала, что меня резко потащило вниз… И это было столь внезапно, что я не успела никак среагировать, чтобы удержаться на поверхности. Меня странно крутило и очень быстро тянуло в глубину. Казалось, время остановилось, я чувствовала, что не хватает воздуха.
Тогда я ещё ничего не знала ни о клинической смерти, ни о светящихся туннелях, появлявшихся во время неё. Но то, что случилось далее, было очень похожим на все те истории о клинических смертях, которые намного позже мне удалось прочитать в разных книжках, уже живя в далёкой Америке…
Я чувствовала, что если сейчас же не вдохну воздуха, мои лёгкие просто-напросто разорвутся, и я, наверняка, умру. Стало очень страшно, в глазах темнело. Неожиданно в голове вспыхнула яркая вспышка, и все чувства куда-то исчезли... Появился слепяще-яркий, прозрачный голубой туннель, как будто весь сотканный из мельчайших движущихся серебристых звёздочек. Я тихо парила внутри него, не чувствуя ни удушья, ни боли, только мысленно удивляясь необыкновенному чувству абсолютного счастья, как будто наконец-то обрела место своей долгожданной мечты. Было очень спокойно и хорошо. Все звуки исчезли, не хотелось двигаться. Тело стало очень лёгким, почти что невесомым. Вероятнее всего, в тот момент я просто умирала...
Я видела какие-то очень красивые, светящиеся, прозрачные человеческие фигуры, медленно и плавно приближающиеся по туннелю ко мне. Все они тепло улыбались, как будто звали к ним присоединиться… Я уже было потянулась к ним… как вдруг откуда-то появилась огромная светящаяся ладонь, которая подхватила меня снизу и, как песчинку, начала быстро подымать на поверхность. Мозг взорвался от нахлынувших резких звуков, как будто в голове внезапно лопнула защищающая перегородка... Меня, как мячик, вышвырнуло на поверхность… и оглушило настоящим водопадом цветов, звуков и ощущений, которые почему-то воспринимались мной теперь намного ярче, чем это было привычно.
На берегу была настоящая паника… Соседские мальчишки, что-то крича, выразительно размахивали руками, показывая в мою сторону. Кто-то пытался вытащить меня на сушу. А потом всё поплыло, закружилось в каком-то сумасшедшем водовороте, и моё бедное, перенапряжённое сознание уплыло в полную тишину... Когда я понемножку «очухалась», ребята стояли вокруг меня с расширившимися от ужаса глазами, и все вместе чем-то напоминали одинаковых перепуганных совят… Было видно, что всё это время они находились чуть ли не в настоящем паническом шоке, и видимо мысленно уже успели меня «похоронить». Я постаралась изобразить улыбку и, всё ещё давясь тёплой речной водой, с трудом выдавила, что у меня всё в порядке, хотя ни в каком порядке я в тот момент естественно не была.
Как мне потом сказали, весь этот переполох занял в реальности всего лишь минут пять, хотя для меня, в тот страшный момент, когда я находилась под водой, время почти, что остановилось... Я искренне радовалась, что мамы в тот день с нами не было. Позже мне кое-как удалось упросить «соседскую маму», с которой нас тогда отпустили купаться, чтобы то, что случилось у реки, осталось нашим секретом, так как мне совершенно не хотелось, чтобы моих бабушку или маму хватил сердечный удар, тем более, что всё уже было позади и не имело никакого смысла кого-либо так бессмысленно пугать. Соседка сразу же согласилась. Видимо, для неё это был такой же желанный вариант, так как ей не очень-то хотелось, чтобы кто-то узнал, что общего доверия ей, к сожалению, не удалось оправдать…
Но на этот раз всё кончилось хорошо, все были живы и счастливы, и не было никакой причины об этом более говорить. Только ещё много, много раз после моего неудачливого «купания» я возвращалась во сне в тот же сверкающий голубой туннель, который, по какой-то мне неизвестной причине, притягивал меня, как магнит. И я опять испытывала то необыкновенное чувство покоя и счастья, тогда ещё не зная, что делать это, как оказалось, было очень и очень опасно….

Нам всем навевают глухую тоску вечера.
Нам кажется вечер предвестником горькой утраты.
Ещё один день, точно плот по реке, во «вчера»
Уходит, уходит… ушёл… И не будет возврата.
(Мария Семёнова)

Через пару недель после того злополучного дня на берегу реки, меня начали посещать души (или точнее – сущности) умерших, мне незнакомых людей. Видимо мои частые возвращения к голубому каналу чем-то «разбередили» покой, до того спокойно существовавших в мирной тишине, душ... Только, как оказалось позже, далеко не все из них были по-настоящему так уж спокойны… И только после того, как у меня побывало огромное множество самых разных, от очень печальных до глубоко несчастных и неуспокоенных душ, я поняла насколько по-настоящему важно то, как мы проживаем нашу жизнь и как жаль, что задумываемся мы об этом только тогда, когда уже слишком поздно что-то менять, и когда остаёмся совершенно беспомощными перед жестоким и неумолимым фактом, что уже ничего и никогда не сможем исправить...
Мне хотелось бежать на улицу, хватать людей за руки и кричать всем и каждому, как это дико и страшно, когда всё становится слишком поздно!.. И ещё мне до боли хотелось, чтобы каждый человек знал, что «после» уже не поможет никто и никогда!.. Но, к сожалению, я тогда уже прекрасно понимала, что всё, что я получу за такое «искреннее предупреждение», будет всего лишь лёгкий путь в сумасшедший дом или (в лучшем случае) просто смех… Да и что я могла кому-либо доказать, маленькая девятилетняя девочка, которую никто, не хотел понять, и которую легче всего было считать просто «чуточку странной»…
Я не знала, что я должна делать, чтобы помочь всем этим несчастным, страдающим от своих ошибок или от жестокой судьбы, людям. Я готова была часами выслушивать их просьбы, забывая о себе и желая, как можно больше открыться, чтобы ко мне могли «постучаться» все, кто в этом нуждался. И вот начались настоящие «наплывы» моих новых гостей, которые, честно говоря, поначалу меня чуточку пугали.
Самой первой у меня появилась молодая женщина, которая сразу же мне чем-то понравилась. Она была очень грустной, и я почувствовала, что где-то глубоко в её душе «кровоточит» незаживающая рана, которая не даёт ей спокойно уйти. Незнакомка впервые появилась, когда я сидела, уютно свернувшись «калачиком» в папином кресле и с упоением «поглощала» книжку, которую выносить из дома не разрешалось. Как обычно, с большим удовольствием наслаждаясь чтением, я так глубоко погрузилась в незнакомый и такой захватывающий мир, что не сразу заметила свою необычную гостью.
Сначала появилось беспокоящее чувство чужого присутствия. Ощущение было очень странным – как будто в комнате вдруг подул лёгкий прохладный ветерок, и воздух вокруг наполнился прозрачным вибрирующим туманом. Я подняла голову и прямо перед собой увидела очень красивую, молодую светловолосую женщину. Её тело чуть-чуть светилось голубоватым светом, но в остальном она выглядела вполне нормально. Незнакомка смотрела на меня, не отрываясь, и как бы о чём-то умоляла. Вдруг я услышала:
– Пожалуйста, помоги мне…
И, хотя она не открывала рта, я очень чётко слышала слова, просто они звучали чуть-чуть по-другому, звук был мягким и шелестящим. И тут я поняла, что она говорит со мной точно так же, как я уже слышала раньше – голос звучал только в моей голове (что, как я позже узнала, было телепатией).
– Помоги мне… – опять тихо прошелестело.
– Чем я могу вам помочь? – спросила я.
– Ты меня слышишь, ты можешь с ней говорить… – ответила незнакомка.
– С кем я должна говорить? – поинтересовалась я.
– С моей малышкой, – был ответ.
Её звали Вероника. И, как оказалось, эта печальная и такая красивая женщина умерла от рака почти год назад, когда ей было всего лишь тридцать лет, и её маленькая шестилетняя дочурка, которая думала, что мама её бросила, не хотела ей этого прощать и всё ещё очень глубоко от этого страдала. Сын Вероники был слишком маленьким, когда она умерла и не понимал, что его мама уже никогда больше не вернётся… и что на ночь теперь его всегда будут укладывать уже чужие руки, и его любимую колыбельную будет петь ему какой-то чужой человек… Но он был ещё слишком мал и не имел ни малейшего понятия о том, сколько боли может принести такая жестокая потеря. А вот с его шестилетней сестрой дела обстояли совершенно иначе... Вот почему эта милая женщина не могла успокоиться и просто уйти, пока её маленькая дочь так не по-детски и глубоко страдала…

Подшибякин Василий Тихонович – генеральный директор Ямалского производственного геологического объединения по разведке нефти и газа Главного Тюменского производственного геологического управления Министерства геологии СССР.

Родился 1 января 1928 года в селе Никитское Воловского района Тульской губернии, ныне Воловского района Тульской области. Русский. Из семьи крестьянина.

В 1941 году окончил 7 классов средней школы. С началом Великой Отечественной войны трудился на железной дороге, в 1943 году возобновил учёбу и в 1945 году окончил ремесленное училище № 8 на станции Узловая в Тульской области. С 1945 года вновь работал в железнодорожном депо станции Узловая помощником машиниста, в эти годы окончил вечернюю школу. В 1951 году уехал в Москву и поступил в институт.

В 1956 году окончил Московский нефтяной институт имени И.М. Губкина. С 1956 года работал в Нарымской нефтеразведочной экспедиции треста «Запсибнефтегазгеология» (Томская область): помощник бурового мастера, с того же 1956 года - старший инженер, старший мастер, с 1959 - начальник разведки. С 1959 года - начальник Нижневартовской партии глубокого бурения в Сургутской комплексной геолого-разведочной экспедиции (Ханты-Мансийский автономный округ). С 1960 года - главный инженер Берёзовской комплексной геолого-разведочной экспедиции (Новосибирск).

С 1961 года - начальник Нарыкарской нефтегазоразведочной экспедиции (Ханты-Мансийский автономный округ). С июля 1963 года - начальник Тазовской нефтегазоразведочной экспедиции. С 1967 года - управляющий Геологического треста по нефти и газу Ямало-Ненецкого автономного округа Тюменской области. С 1971 года - начальник Уренгойской геологоразведочной экспедиции. С 1976 года до конца жизни - начальник (с 1981 - генеральный директор) Ямалского производственного геологического объединения по разведке нефти и газа Главного Тюменского производственного геологического управления Министерства геологии СССР (с 1992 года - ОАО «Ямалнефтегазгеология»).

Крупнейший специалист в области геологии нефти и газа. В первые годы работы на Севере участвовал в исследовании Игримской и Шухтунгорской групп газовых месторождений, в разведке Тазовского месторождения. Позднее на посту руководителя экспедиции, треста и объединения сам руководил широкомасштабным комплексным исследованием недр Западной Сибири. Под его руководством либо при его непосредственном участии открыто 36 месторождений природного газа в Ямало-Ненецком округе, в том числе Заполярное, Тамбейское, Медвежье, Ямбургское, Новопортовское, Уренгойское. Все эти месторождения также были тщательно исследованы и подготовлены под промышленную разработку.

За большие заслуги в открытии и исследовании нефтяных и газовых месторождений в Тюменской области Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 декабря 1983 года Подшибякину Василию Тихоновичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Член КПСС (до 1991). Член Ямало-Ненецкого окружного комитета КПСС. Член бюро Пуровского и Тазовского районных комитетов КПСС Ямало-Ненецкого автономного округа. Депутат Ямало-Ненецкого окружного Совета депутатов трудящихся. С 1994 года - депутат Государственной думы Ямало-Ненецкого автономного округа 1-го созыва.

Жил в городе Уренгой Ямало-Ненецкого автономного округа. Скончался 20 мая 1997 года. Похоронен в городе Тюмень на Червишевском-1& кладбище.

Награждён орденом Ленина (7.12.1983), двумя орденами Трудового Красного Знамени (4.07.1966, 11.10.1979), медалями.

«Заслуженный геолог Российской Федерации» (1997). «Первооткрыватель месторождения» (1970).

Ленинская премия (1970).

Именем Героя названа улица в городе Салехард - административном центре Ямало-Ненецкого автономного округа, на этой улице установлен памятник В.Т. Подшибякину (2005).

Василий Тихонович ПОДШИБЯКИН (04.01.1928 г. - 20.05.1997 г.)

• Выдающийся советский геолог, бессменный руководитель «Ямалнефтегазгеологии».
• За большие трудовые успехи и значительный вклад в открытие и становление Западно-Сибирского нефтегазового комплекса присвоено звание Героя Социалистического Труда.
• Награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени (дважды), медалями.
• В соавторстве с другими ему присвоено звание лауреата Ленинской премии. Отмечен знаком «Первооткрыватель месторождения».
• Вместе с женой Павой Александровной вырастили четверых детей: Вячеслава, Александра, Евгения, Елену.

Хорошо это или очень хорошо, но нашу державу называют газовой. В этом нет преувеличения. Действительно, нити газопроводов, словно артерии большого организма, снабжают энергией не только нашу страну, но и практически всю Европу. Мало кто задумывается, как и кем открыты кладовые земли Ямальской, кто стал первооткрывателем богатств углеводородного сырья на безжизненных, казалось бы, просторах. К таким первооткрывателям относится легендарная личность, известная не только на Ямале, Василий Подшибякин.

Попросил направить в Сибирь

Родился Василий Тихонович в селе Никитском Воловского района Тульской области. Окончил ремесленное училище. Его дед, по разноречивым данным, служил денщиком у Николая II, а отец, Тихон Афанасьевич, стал одним из первых председателей колхоза. В семье было пятеро детей. После ФЗО Василий работал помощником машиниста депо станции Узловой Московской области. Мечтал об институте железнодорожного транспорта, но окончил Московский нефтяной институт. Судьба! После защиты дипломной работы попросил направить его в Сибирь.

Став горным инженером, работал на севере Томской области в Нарымской нефтеразведке в должностях помощника бурового мастера, старшего инженера, начальника Нарымской нефтеразведки. Переведен начальником Нижневартовской ПГБ в Сургуте.

События развивались стремительно. Подтвердили, что на Ямале есть газ! Много газа! Сюда и перебрасывают Подшибякина из Ханты-Мансийского округа. В декабре 1963 года новый газовый факел вспыхнул посреди тундры. Огонь земли вырвался в Месяц большой темноты - так называют ненцы декабрь. А спустя еще три года в Месяц комаров - июнь открыто уникальное супергигантское месторождение газа - Уренгойское. Подшибякина переводят в Уренгой. С крошечного поселочка начнется строительство большого города молодых романтиков. Он руководил огромным коллективом «Ямалнефтегазгеологии» до конца жизни. При нем открыто 36 газовых гигантов в ямальской тундре: Заполярное, Тамбейское, Медвежье, Ямбургское, Новопортовское, Уренгойское, Крузенштернское и многие другие.

Сказал - сделал

О героической эпохе освоения Ямала очень хорошо сказано в стихах известного хантыйского поэта, бывшего депутата Верховного Совета СССР Романа Ругина. Он откликнулся поэмой «Огнедышащий край», посвященной лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Василию Подшибякину.

О Родина!

Ты братьев нам прислала,

Они ключи волшебные нашли

И на просторах

ягельных Ямала

Открыли нам

сокровища Земли.

Наверно, небо

облачным навесом

Поднял над миром

газовый фонтан.

И горизонт,

который был за лесом,

Сместился за далекий океан.

На памятнике Василию Тихоновичу в Тюмени, как завет будущим поколениям, выбит девиз: «Идти вперед, искать и не сдаваться!», которому сам великий геолог следовал всю жизнь. Об этом говорили его современники.

Рассказывает лауреат Государственной премии СССР, заслуженный геолог РСФСР Алексей Мыльцев:

- Мои воспоминания о Василии Тихоновиче относят меня в те далекие времена, когда мы с женой в сентябре 1964 г. прибыли в п. Тазовский, где в то время базировалась Тазовская НГРЭ. Поселок нас встретил теплой солнечной погодой. И я воспринял это как прекрасное предначертание. В то время проводилась «разнарядка» в экспедиции. Это дело было мне знакомо еще с шахтерских времен. Немного подождав, я вошел в комнату, где за столом сидел начальник экспедиции.

Человек очень высокого роста, с худощавым лицом, с длинными мускулистыми руками. На вид ч уть больше 35 лет. «...Вот, к вам на работу, по направлению», - сказал я и подал документы. «Да ты закалку шахтера в Подмосковье прошел. Прекрасно! Направляю тебя помощником бурильщика четвертого разряда в буровую бригаду. Та-ак, а это твоя жена?» Тут же решился и этот вопрос. Нину определили фельдшером по буровым объектам. Решился и вопрос с жильем. Нам выделили полвагончика-балка. Это была еще одна радость. Ведь недаром так тепло светило ямальское солнце!

Очень много времени у начальника экспедиции занимал, кроме специальных забот, выбор площадки под дислокацию разведчиков. Поздней осенью он выделил строителям участок под строительство поселка со звучным, музыкальным названием Газ-Сале. Вскоре там возвели два восьмиквартирных дома. Несмотря на гигантские трудности, поселок под руководством Подшибякина рос, обустраивался. Прибывали новые люди, резко увеличивались объемы работ.

Василий Тихонович очень дорожил кадрами, хорошо понимая, как трудно людям в условиях Заполярья. Был весьма отходчив, после производственных разборок люди на него не обижались. Всегда настойчиво отстаивал свою точку зрения, являясь примером для нас, молодых руководителей подразделений.

Кстати, Василий Тихонович обладал огромным чувством юмора. Об этом знали в кругу друзей. Горжусь и буду гордиться, что работал под руководством такого человека, земляка со станции Узловой, где я работал на шахте «Тулауголь».

А вот как отзывается о Подшибякине бывший командир Ямало-Ненецкого производственного объединения Тюменского управления гражданской авиации Владимир Васильев:

- Василия Тихоновича знал почти сорок лет. Нам приходилось общаться при решении вопросов взаимодействия - наше объединение снабжало всеми необходимыми грузами, занималось перевозкой вахтовиков, в первую очередь геологоразведочных экспедиций. Общались и как с депутатом окружного совета, членом бюро окружкома партии на различных совещаниях. Вопросы производства он решал оперативно, не любил дискуссий. Для него слово было законом. Сказал - сделал. Думаю, не я один вспоминаю Василия Тихоновича с теплом и уважением.

Династия влюбленных в север

Василий Тихонович стал зачинателем династии Подшибякиных. Его брат Владимир Тихонович также стал крупным специалистом в области нефтегазовой геологии, умелым организатором геологоразведочного производства.

Второй брат, Алексей Тихонович, перепробовал много рабочих специальностей, пока не поступил в Московский институт железнодорожного транспорта. Долгие годы работал на железной дороге. Но все-таки тоже оказался в системе Главтюменьгеологии.

Третий брат, Дмитрий Тихонович, окончил сельскохозяйственный институт, по образованию инженер-зоотехник. Поработал во многих регионах страны, пока не оказался директором зверосовхоза на Ямале. Очень многое сделал для восстановления поголовья в оленеводческих совхозах.

А вот сын Василия Тихоновича Вячеслав прямиком пошел по стопам отца. В 1972 г. после окончания Тюменского индустриального института получил квалификацию горного инженера-геолога по специальности «Геология и разведка нефтяных и газовых месторождений». Трудовую деятельность начал в системе Главтюменьгеологии оператором по исследованию скважин в Мегионской НГРЭ, затем прошагал по всем ступеням до начальника РИТС Карской, Уренгойской экспедиций, начальника Чечено-Ингушской и Ново-Уренгойской НГРЭ, генерального директора ОАО «Уренгойская буровая компания». Он принимал участие в открытии многих нефтегазовых месторождений Западной Сибири.

Второй из молодых Подшибякиных, Александр, тоже окончил ТИИ. Квалификация - горный инженер по специальности «Бурение нефтяных и газовых скважин». Работал на многих инженерных должностях, где отличался умением решать сложнейшие технологические задачи. В последние годы работал главным инженером в ООО «Тюменьбургаз».

Удалось записать его очень интересные заметки о предках:

Нашим прапрадедом был Федосей Тимофеевич Когул. Год рождения неизвестен. Говорят, из беглых крестьян. А может, хотел уйти в казаки? Так вот, наша деревенская фамилия была Федосовы. Ее дед получил во время коллективизации, потому что одним из первых научился водить трактор «Фордзон». Моя бабушка была истинно русской красавицей. Когда я, несмышленыш, спрашивал у бабушки, как же она, такая красивая, вышла замуж за этого страшного гиганта, бабушка отвечала (перед этим обязательно крестясь) и непременно со своей особой доброй бабушкиной улыбкой: «Он был самым сильным в поселке».

В семье было семеро детей. Двое умерли в раннем возрасте. Хозяйство у моего деда было крепкое.

Папа женился в 1949 г. Пока мы, его сыновья, рождались, он учился в институте. Раз в две недели приезжал домой и увозил с собой мешок картошки, что хватало на всю комнату. Как-то мне пришло письмо из Малайзии от его однокурсника. Он выразил соболезнование по поводу смерти папы и при этом вспоминал о мешках с картошкой. Отец был прекрасным спортсменом-стрелком. Входил в сборную команду Москвы. На маме лежали все домашние заботы. Считаю, что во многом благодаря маме папа стал тем, кем он стал.

Имя первооткрывателя месторождений на Ямале носит одна из улиц Салехарда. Здесь же 9 сентября 2000 года открыт памятник герою. Его имя стало символом геологов, символом геологической отрасли Советского Союза, символом великого государства. Неспроста люди, говоря о месте своей работы, с гордостью подчеркивали: «Я работаю у Подшибякина!» Старожилы Салехарда помнят, как часто произносилось его имя в связи со строительством домов в городе (район, построенный «Ямалнефтегазгеологией», до сих пор называют «Подшибякинским»), со строительством дорог и многих других объектов.

Станислав ГОНЧАРОВ,

председатель совета ветеранов Главтюменьгеологии, заслуженный геолог ХМАО

Алик ЯГАФАРОВ, член Союза журналистов РФ, заслуженный геолог РФ